Я – Даниэль.
в глаза, с вызовом, как будто её взгляд был последним аргументом в этом споре):
– А может, хочу. Может, я просто устала любить тебя, Даниэль, устала бороться за нас, когда ты не делаешь даже малейших усилий. Я устала от того, что ты всегда в поиске чего-то большего, а я остаюсь на задворках твоих планов.
Я (пытаясь защититься, как будто её слова были невидимыми стрелами, которые я пытался отбить):
– Это не так, ты просто слишком многого требуешь. Я не могу всё время быть с тобой. Мне нужны своё пространство и свобода.
Настасия (с горечью, как будто её слова были последними каплями в переполненном стакане):
– Свобода? Ты называешь это свободой – уходить, не объясняя, где был? Даниэль, это не свобода, это равнодушие. Ты любишь только себя, и это меня убивает.
Я (молча смотрю на неё, пытаясь найти слова, которые, как я знал, всё равно не изменят ничего):
– Я…
Настасия (перебивает, решительно, как будто её решение было высечено в камне):
– Не говори ничего. Я знаю, что ты не изменишься. И знаешь что? На этот раз я не вернусь.
Я (шокировано, но пытаясь сохранить спокойствие, как будто это был не разговор, а спектакль, где я забыл свою роль):
– Настасия, ты серьёзно? Ты ведь всегда возвращалась…
Настасия (со слезами на глазах, но решительно, как будто её слёзы были последним прощанием):
– Но на этот раз всё по-другому. Я устала, Даниэль. Я больше не хочу ждать тебя… Я больше не хочу быть твоей тенью.
-–
– Даниэль, ты ведь понимаешь, что мы это не исправим? – сказала она однажды вечером, когда мы сидели в маленькой кафешке на окраине города. Её голос был холодным, но в глазах светилось отчаяние.
Я лишь кивнул, не находя слов. В глубине души я уже знал, что конец близок, но в тот момент мне было трудно признать это вслух.
Наши отношения были как затухающая свеча – ещё тёплые, но с каждым днём всё слабее. Я смотрел на неё, пытаясь вспомнить, когда всё пошло не так. Вначале между нами была страсть, взаимопонимание, но теперь это стало чем-то чуждым. Её ревность, её постоянные обвинения – это всё лишь подталкивало меня дальше. В ту ночь я осознал, что больше не могу продолжать это.
Настасия (сухо, смотря в сторону, как будто её взгляд был направлен куда-то далеко за пределы этой кафешки):
– Значит, всё? Ты действительно уходишь?
Я (смотрю на неё, сдерживая эмоции, как будто они были последним барьером, который я не хотел разрушать):
– Да… Думаю, нам обоим это нужно. Мы давно друг друга потеряли.
Настасия (вздыхая, но не поворачиваясь, как будто её взгляд был направлен куда-то в прошлое, которое уже нельзя вернуть):
– А если нет? Что если я не хочу, чтобы ты уходил? Ты не думаешь, что мы можем ещё что-то исправить?
Я (тяжело вздыхая, как будто каждое слово давалось с трудом):
– Настасия, не обманывай себя. Мы давно уже не вместе. Просто жили на автомате, будто играли в нормальные отношения, которых больше нет.
Настасия