Страсть куртизанки. Моника Бернс
наполнились слезами. Она заморгала, стараясь сдержать их. Этот мужчина не стоил ее слез.
– О, дорогая. Извини, но должна признаться, Марстон никогда не нравился мне. Он относился к тебе без всякого уважения. Тупоголовый осел.
– Я сделала глупость, связавшись с ним. – Рут глубоко вздохнула и покачала головой.
– Нет. Ты поступила так, чтобы обеспечить свое существование.
– Не в этом дело. Просто я не хотела признавать, что постарела, Аллегра.
– Ерунда. Ты всего лишь на четыре года старше меня, а выглядишь моложе. – Подруга окинула ее оценивающим взглядом, но Рут покачала головой.
– Он оставил меня ради Эрнестины Фицджеральд. Она по меньшей мере лет на пятнадцать моложе меня.
– И при этом ужасно глупа. Вдвоем они составят подходящую парочку. – Пренебрежительный тон подруги вызвал у Рут невольный смех.
– Я вижу, ты согласна со мной, – заметила Аллегра с удовлетворением. – Многие мужчины могут быть очарованы тобой. И сегодня вечером на балу у Сомерсетов, я не сомневаюсь, вокруг тебя соберется толпа поклонников.
– Я никуда не пойду. – Рут с ужасом посмотрела на Аллегру. – Там будет Марстон с Эрнестиной. И все уже в курсе, что он бросил меня ради нее.
– Тем более это станет предметом обсуждений, если тебя не будет там. Ты хорошо знаешь, как и я, что акулы с особой яростью нападают, когда чуют запах крови. – Аллегра окинула ее суровым взглядом, затем внезапно озорно улыбнулась. – Кроме того, разве это не подходящий случай показать обществу, как ты рада, что Марстон наконец нашел равную себе по интеллекту куклу? Вот уж действительно – два сапога пара.
На этот раз Рут рассмеялась от всей души.
– После таких слов, думаю, нет причины горевать из-за того, что Марстон покинул меня.
– Разумеется. У тебя вообще нет причины горевать, – решительно сказала Аллегра.
– Наверное, ты права.
Рут заставила себя улыбнуться сидевшей рядом с ней женщине. Да, действительно, нет причины переживать уход Марстона. Но что касается утраченной молодости… Она не сомневалась, что прольет еще немало слез в связи с этой потерей. Казалось, только вчера Аллегра пригласила ее, Беллу и Нору побыть с ней, пока та переживала скандал, связанный с ним, что она была куртизанкой до того, как вышла замуж за графа Пембрука.
Как могло случиться, что двадцать лет пролетели как одно мгновение? Она не чувствовала себя старой. Ее надежды и желания оставались прежними. Скрытые в глубине души, они казались несбыточными. Она по-хорошему завидовала Аллегре и ее счастью, которое та обрела с графом. Ее взгляд устремился на портрет, висевший над камином. Виконт Уэстли заказал его, когда ей было двадцать три года. Они провели вместе чуть меньше трех лет, прежде чем расстаться как друзья.
Уэстли купил для нее этот дом и научил, как распорядиться денежными средствами, которые оставил ей. Она сделала несколько капиталовложений, чтобы быть уверенной, что под старость не придется нищенствовать, как многие другие женщины, оказавшиеся в подобном положении.