И настала эра Тангиля. Александра Треффер
Да, под носом уже запекалась коричневая корочка.
– Странно, как я этого не заметил? – подумал Миша. – Что же со мной происходит? Надо немедленно рассказать отцу…
Поплескав в лицо водой, он вытерся платком и выбежал на улицу.
Когда Николай вышел из ванной и оделся, жена уже кормила полугодовалую Юлечку. Увидев мужа, Лена встрепенулась.
– Я сейчас приготовлю завтрак, не успела, извини, – виновато сказала она. – Подожди минуточку.
Комаров возмущённо махнул рукой.
– Не вздумай. Яичницу я и сам себе пожарю.
Разбив четыре яйца и посолив их, он накрыл скворчащую сковородку крышкой и сел к столу, с любовью глядя на жену и дочку. Неожиданно женщина спросила:
– Коля, ты начал качаться, да?
Комаров уставился на неё.
– Вы с Мишей сговорились? Ты же знаешь, у меня нет на это времени.
– Но, милый, рубашка чуть не лопается у тебя на плечах, они стали шире.
Он развёл руками.
– Да возраст, наверное, мышечную массу набираю.
Во взгляде Лены отразилось сомнение.
– Возможно. Но, что бы ни стало причиной, выглядишь ты великолепно.
– Спасибо, родная, – растроганно отозвался Николай, целуя её.
Позавтракав, он снова обнял Лену, прижался губами к лобику девочки и направился к двери.
– Как всегда, допоздна? – окликнула женщина.
– Нет, – отозвался Комаров, – постараюсь вернуться засветло, после нападения темноты мне как-то не по себе. Но Мишу рано не жди, они с друзьями в кино собираются.
– Хорошо, что предупредил.
Когда Николай открыл дверь, в квартиру ворвался сын.
– Пап, можешь минут на пять задержаться?
– Что-то случилось?
– Да. Примерно, то же самое, что и с тобой, но только днём и в классе.
У Комарова опустились руки. Потерянным взглядом он посмотрел на Мишу и, запоздало кивнув, вернулся на кухню. Сын шёл следом. Выслушав мальчика, Николай задумался, а Лена глядела на обоих расширенными от страха глазами.
– Что же происходит? – наконец сказал Комаров. – Что за силы запугивают нашу семью? И почему именно её?
– Мишенька, – дрожащим голосом произнесла Лена, – пожалуйста, не ходи сегодня никуда.
Подросток расстроено покачал головой.
– Мам, но я обещал. Я буду очень осторожен, даю слово. А впредь не стану никого обнадёживать. Хорошо?
Женщина неохотно кивнула:
– Надеюсь на твоё благоразумие.
Николай похлопал сына по плечу, они улыбнулись друг другу, и мужчина, выйдя, наконец, за дверь, побежал вниз.
День Комарова, как обычно, оказался забит под завязку. Закончив занятия в одной школе, он помчался в другую – ту, где учился Миша, а после отправился к ученикам. Способности к языкам передались мальчику от отца: тот свободно владел тремя и подрабатывал, обучая ленивых оболтусов разговорной иностранной речи. Это давало неплохой доход,