Последние дни Помпеи. Эдвард Бульвер-Литтон
Они удивлялись только одному, как они могли так долго прожить врозь. Им казалось вполне естественным любить друг друга. Оба молодые, красивые, даровитые, одинакового происхождения и с родственными душами, – сколько поэзии было в их союзе! Сами небеса как будто радовались их любви. Подобно тому, как гонимый ищет убежища в храме, так и они считали алтарь своей любви прибежищем от всех земных горестей. Они покрывали его цветами, не подозревая, что под этими цветами могут притаиться змеи.
Однажды вечером, на пятый день после их первой встречи в Помпее, Главк и Иона, с небольшим обществом избранных друзей, возвращались с экскурсии по бухте. Их лодка грациозно скользила по гладкой, как зеркало, поверхности воды. Тишина нарушалась только ударами весел. В то время как остальное общество весело беседовало, Главк лежал у ног Ионы и не смел взглянуть ей в лицо. Она первая прервала молчание.
– Бедный брат мой, – промолвила она, вздыхая, – как он наслаждался бы прелестью этих минут!
– Твой брат! – сказал Главк. – Я еще не видел его. Занятый исключительно тобой, я не помышлял ни о чем другом, иначе осведомился бы, не он ли приходил за тобой тогда в храм Минервы, в Неаполисе?
– Это был он.
– Теперь он здесь?
– Да.
– Как, в Помпее и не с тобой? Может ли быть?
– У него другие обязанности, – отвечала Иона с грустью. – Он жрец Исиды.
– Так молод, а жреческое сословие, по уставу, по крайней мере, подчинено таким строгостям! – проговорил мягкосердный, пылкий грек, с состраданием и удивлением. – И что заставило его на это решиться?
– Он всегда отличался энтузиазмом и религиозным усердием. А красноречие египтянина, нашего друга и опекуна, пробудило в нем благочестивое желание посвятить жизнь свою самому мистическому нашему божеству. Быть может, в избытке рвения он находит, что строгость этого культа и составляет его главную притягательную силу.
– Он не раскаивается в своем выборе? Надеюсь, он счастлив?
Иона глубоко вздохнула и опустила покрывало на глаза.
– Мне жаль, что он поторопился! – заметила она, помолчав. – Может быть, как и все, кто многого ожидает, он слишком легко разочаруется!
– Так, значит, он несчастлив в своем новом положении? А этот египтянин, был он сам жрецом? Имел ли он какой-нибудь интерес в том, чтобы вербовать новых членов в жреческое сословие?
– Нет. Главной его заботой было наше благополучие. Он думал, что составит счастье моего брата. Мы остались круглыми сиротами.
– Как и я, – сказал Главк многозначительным тоном.
Иона потупила глаза, продолжая:
– Арбак старался заменить нам отца. Ты должен познакомиться с ним. Он любит людей даровитых.
– Арбак? Я уже познакомился с ним. По крайней мере, мы разговариваем, встречаясь. Но если б не твоя похвала, я бы и не старался узнать его ближе. Вообще я легко схожусь с людьми. Но при этом смуглом египтянине,