Свобода шамана. Владимир Серкин

      Бубен[28]

      Когда я рассказал Шаману о методиках рассеивания сухого льда для конденсации осадков и о разгоне облаков метеоракетами, он искренне хохотал.

      – Варварство выражается в невнимательности к миру и в непонимании. Но это иногда компенсируется энергией, – сказал он, отсмеявшись. – Не очень хорошо, так как нарушает гармонию среды.

      – Как шаманы предсказывают погоду по звездам?

      – Не только по звездам. Бубен гораздо более сложен, чем многим кажется. Он символизирует небосвод. Активизируя определенные части бубна, ты активизируешь солнце, луну или звезды над собой. А они активизируют бубен определенным образом. Нужно жить со своим бубном, чтобы чувствовать это.

      – Как активизируют?

      – Звук бубна действует как свернутая программа, символ, глиф для потоков мира.

      – То есть не все равно, как и в какую часть бубна ударять?

      – И еще «чем», «когда» и в «каком состоянии».

      – Но на бубне это не обозначено.

      – Конечно, клавиатура не нарисована (смеется). Но шаман помнит небо как картину, и видит эту картину на бубне.

      – Это используется и для лечения?

      – Конечно.

      – Сегодня тысячи горожан колотят в бубны просто так. Это вредит им и окружающей среде?

      – Редко. Бубен, изготовленный в другой местности, практически бесполезен. Он связан с небосводом места изготовления. Кроме того, колотушка должна быть особо подобрана к бубну. Горожане чаще всего колотят не по бубну, по его муляжу, «кукле».

      «Ты слишком раздерган, на себя не похож, – сказал Шаман. – В получасе ходьбы к Забияке[29] обвалило берег, и торчит кость мамонта. Сходи, не торопясь, у меня руки были заняты».

      Через час с небольшим я вернулся с тонким коричневатым обломком бивня, чуть менее полуметра. Не предупредил бы Шаман, я бы принял бивень за обыкновенную корягу. Непонятно, зачем было таскаться из-за трех-четырех килограммов? Пусть бы валялся, когда-нибудь подобрали бы по пути.

      Возле кромки прибоя, на необычном месте Шаман развел невысокий костер, длиной около метра, шириной сантиметров тридцать.

      – Это зачем?

      – Лечить тебя, однако, будем.

      – Так здоров я, однако.

      – Говорю же, раздерган.

      – И как лечить?

      – Сначала в воду, чтобы смыть городские проблемы.

      Температуру воды я иногда измеряю. Никогда даже летом она здесь не поднималась выше восьми градусов. Обычно ниже. Такая вода действительно помогает забыть о проблемах. Как только начинаешь в нее заходить. Впрочем, искупаться я все равно собирался, нагревшись при ходьбе. Купание летом: двадцать пять – тридцать взмахов от берега, двадцать два – двадцать шесть к берегу.