Руны Вещего Олега. Михаил Задорнов
лентой. А ещё на ней было вот это… – Хазарин снял с шеи и бросил к ногам пастуха медный медальон. – Он не спас меня, похоже, чужие духи рассердились…
Гроза поднял, и руки его дрогнули. Это был обережник Звениславы, который ей подарила мать. Вот и две знакомые буквы ЗС.
Пастуху стало трудно дышать, он едва не бросился на хазарина, но каким-то чудом сдержал себя и прикрыл глаза, переносясь мыслями в тот страшный день.
– Когда мы возвращались, какой-то старик стал сбрасывать сверху камни, и мы потеряли время на то, чтобы достать его стрелами, из-за этого нас догнали и отбили часть добычи…
– Что ты сделал с той девушкой? – не открывая глаз, спросил с великим усилием пастух.
– Она действительно была кыз, девушкой, а это хороший, дорогой товар, гораздо ценнее, чем женщина. Купец, хромой Авдим, тогда заплатил мне хорошие деньги, я целый месяц мог не ходить за добычей и есть вдоволь мяса.
– А брат?
– Точно не скажу, в том походе мы добыли несколько мальцов. Один был убит при попытке сбежать. Кыз потребовала у хромого Авдима, чтобы он продал её вместе с одним мальчиком, сказала купцу, что иначе убьёт себя.
– И что же купец? – прохрипел, находясь словно в полусознанье, Гроза.
– Он согласился, но как там было дальше, знает только Хромой…
– Что ж вы за племя такое, хазары, грабите и убиваете людей, что трудятся на своей земле?! Крадёте жён и детей, продаёте их торговцам, которые несказанно богатеют на этом, а сами живёте жалкой, несчастной жизнью, беднее любого нашего огнищанина, рискуете своей головой, мечтая о великой чести стать охоронцем купца-жидовина. Что создали вы на этой земле, что оставите потомкам, если даже мёртвых своих не можете достойно проводить в мир иной и просто бросаете на вершинах холмов в безводной степи, где их пожирают звери и птицы и заносят песком пустынные ветры!.. – воскликнул Гроза и тут же услышал странный хрип.
Хазарин дёргался в предсмертной судороге, нож его был в крови, которая толчками исторгалась из его разрезанного горла.
– Ну вот, и смерти лёгкой не дождался из-за своего неверия, привыкли всех обманывать, думаете, что и другие такие же лжецы… – с брезгливостью и некоторой обидой выговаривал хрипящему в последних судорогах врагу молодой пастух.
Долго сидел Гроза, глядя на распростёртого хазарина, которого столько лет пытался найти и наказать. Всякие кары он придумывал для врага, расправляясь с ним в мыслях, а порой и во снах. И вот он лежит, окровавленный, поверженный и бездыханный, а в душе ни радости, ни торжества победы – ничего, только гулкая и холодная пустота, несмотря на яркое полуденное солнце. Нет, месть не сладка, она пустая и стылая, как безлюдная зимняя степь. И только обережник, зажатый в кулаке, жжёт, как раскалённый в горниле слиток…
Глава 5
Князь Аскольд
Юный норманн с трудом удерживался на ногах: с чёрного низкого неба громыхало, шнеккар скрипел от натиска огромных пенящихся волн, а холодный ветер