Литературный призрак. Дэвид Митчелл
не забудь. Ничего не намечай на воскресенье.
– А как насчет золотых сережек?
Про них не следовало вспоминать.
После того как с большим трудом наконец удалось успокоить Кати, я спросил, что, собственно, я должен сказать горничной.
– Скажи, что есть определенные требования, которые она должна выполнять. Что у нее есть обязанности. Скажи – может, она чего-то не поняла, потому что мы плохо объяснили, когда нанимали ее.
– А если она просто ленивая сучка, и все? Почему ты думаешь, что мои слова на нее подействуют?
– Ну как же, китайский менталитет! У китайцев такая психология: если им дать понять, кто хозяин, они слушаются. На меня она смотрит как на кусок собачьего дерьма. Жена Тео рассказывала, у них такие же проблемы. Даже если она не поймет слов, не беда. Все, что нужно, эти люди понимают по интонации.
Вот так в воскресенье и состоялась моя встреча с горничной. Видит бог, я этого не хотел – Кати сама свела нас.
Я предполагал увидеть уборщицу. Горничная есть горничная. Ей оказалось лет двадцать восемь – двадцать девять. Она была в униформе – белая блузка с черной юбкой, черные колготки – и слегка вспотела. Она безразлично выслушала, как я отбарабанил свой монолог, стараясь не смотреть ей в глаза. У нее были прекрасные густые волосы и смуглая кожа. Увидев ее, я уже через тридцать секунд понял: рано или поздно мы с ней окажемся в постели. И я знал, что она тоже это понимает.
С этого самого момента, даже в те ночи, когда мы с Кати занимались любовью по три раза кряду, чтобы она забеременела, я закрывал глаза и представлял, что подо мной лежит горничная.
Тропинка, огибая монастырь, резко поднимается в гору и ведет в самую сердцевину разгорающегося утра. Скоро полоса деревьев остается далеко внизу. Никогда не предполагал, что в этих краях так много неба! Я снимаю пиджак и перекидываю его через плечо. Кейс по-прежнему сжимаю в руке.
Дойдя до выступа скалы, присаживаюсь. Сердце грохочет, как барабан. Взял я с собой таблетки или нет? Доктор, который лечит сотрудников компании Кавендиша, китайский шарлатан, сказал: «Принимайте по три таблетки в день, и все будет в порядке». Я спросил, что за таблетки. Он ответил: «В этой бутылочке зеленые, в этой – красные, а в этой – синие». Простите, доктор. Сегодня прием ваших таблеток отменяется.
На небе – сплошная алхимия. Солнце растопило свинцовую серость и превратило ее в серебро. Сквозь серебро постепенно начинает просвечивать голубизна. Хороший будет денек.
Поросшая бурым плюшем глыба подняла голову, посмотрела на меня с сочувствием и замычала. Когда в последний раз я был рядом с коровой, если не считать отбивной? Не помню. Давным-давно, в Уэльсе. Гонконг поблескивает вдали сквозь дымку. Небоскребы тянутся кверху, тесня друг друга, как деревья в джунглях.
Зазвонил мобильный, и меня как током тряхнуло.
Черт, что же я натворил. Боже, помоги мне проснуться, очнуться, вернуться на землю!
Корова опять печально замычала. Да в бога душу мать! Я адвокат. Я живу в мире, где «тринадцать» означает только