Царица Пальмиры. Бертрис Смолл
не будет! Ты окажешь мне честь, если проведешь это лето в моем дворце. Тогда мы сможем получше узнать друг друга в кругу наших семей и под их покровительством.
– Я… я должна спросить у отца, – мягко ответила она.
– Уверен, Забаай бен Селим согласится.
Он выпустил ее из своих объятий, взял за руку и повернул обратно к лагерю. Проводив ее до палатки, он учтиво поклонился и пожелал ей спокойной ночи.
Смущенная, Зенобия прошла в свое жилище. Ночная пустыня становилась прохладной, и Баб дремала, сидя возле жаровни. При виде ее Зенобия почувствовала облегчение, – у нее не было желания разговаривать, хотелось побыть какое-то время одной в тишине и подумать. Князь Оденат пробудил в ней какое-то чувство, но она не была уверена, что это и есть та самая любовь, которая возникает между мужчиной и женщиной. Да и откуда ей знать это? Ведь она никогда еще не испытывала любви. Зенобия вздохнула так глубоко, что Баб вздрогнула и проснулась.
– Ты вернулась, дитя мое? – Старуха медленно поднялась на ноги. – Позволь мне помочь тебе приготовиться ко сну. Ты провела приятный вечер? Гуляла с князем? Целовал ли он тебя?
Зенобия рассмеялась:
– Как много вопросов, Баб! Да, вечер был приятным, но князь не целовал меня, хотя, думаю, был момент, когда он мог это сделать.
– И ты не ударила его, как поступала с молодыми людьми из своего племени? – беспокойно спросила Баб.
– Нет, я не сделала этого, и даже если бы он попытался поцеловать меня, не стала бы сопротивляться.
Старая женщина удовлетворенно кивнула. Князь, очевидно, старался завоевать расположение ее милой девочки, и это хорошо. Вероятно, он чувствительный мужчина, и это тоже похвально. Зенобию, этого маленького шершня, можно завоевать только медоточивым убеждением. Сила была бы пагубна.
Баб помогла своей юной хозяйке раздеться и уложила ее в постель.
– Спокойной ночи, дитя мое! – сказала она и, наклонившись, поцеловала девушку в лоб.
– Он хочет, чтобы я провела лето у него во дворце, Баб. Как ты думаешь, отец согласится на это?
– Конечно, согласится! А теперь засыпай, моя дорогая, и пусть тебе снятся прекрасные сны о твоем красивом князе!
– Спокойной ночи, Баб, – последовал ответ.
На следующий день к полудню они снялись с лагеря и отправились в обратный путь в великий город-оазис. Князь ехал рядом с Зенобией, которая в седле оказалась куда более разговорчивой, чем накануне вечером. Два дня спустя показался город, и к тому времени они постепенно стали друзьями. Князь расстался с караваном Забаая бен Селима возле его дома и поехал дальше, к своему дворцу, чтобы подготовиться к визиту Зенобии.
Его приветствовала его мать, персидская княжна аль-Зена. Слово «аль-зена» на персидском означало «женщина» – самая женственная женщина, воплощающая красоту, любовь и верность. Изящная мать Одената олицетворяла собой все эти качества. Она была невысокого роста, зато весьма царственна. Ее кожа была бела как снег, а волосы и глаза – черны как ночь.