Актуальные проблемы политической экономии. Н. В. Сычев
Ф. Бэкон видел основное назначение своей философии. Вместе с тем он считал, что познание не может и не должно ограничиваться непосредственными чувственными данными, простым их описанием. Задача познания состоит в раскрытии законов природы, внутренних причинных связей вещей и явлений, а этого можно достигнуть только путем обработки непосредственных показаний органов чувств и данных опыта разумом, теоретическим мышлением.
Подчеркивая единство чувственного и рационального моментов в познании, Ф. Бэкон критиковал как узких эмпириков, недооценивавших роль разума, теоретического мышления и абсолютизировавших значимость чувственного опыта в процессе познания, так и в особенности рационалистов, игнорировавших роль чувственных показаний и данных опыта и считавших разум человека источником знаний и критерием их истинности. «Эмпирики, – писал Ф. Бэкон, – подобно муравью, только собирают и пользуются собранным. Рационалисты, подобно пауку, из самих себя создают ткань. Пчела же избирает средний способ, она извлекает материал из цветов сада и поля, но располагает и изменяет его собственным умением. Не отличается от этого и подлинное дело философии. Ибо она не основывается только или преимущественно на силах ума и не откладывает в сознание нетронутым материал, извлекаемый из естественной истории и из механических опытов, но изменяет его и перерабатывает в разуме»[360].
В единстве опыта и умозрения, в правильном сочетании показаний органов чувств и теоретического мышления Ф. Бэкон видел основу научного познания, залог прогресса знаний и увеличения власти человека над природой.
Ф. Бэкон первый в философии Нового времени поставил чрезвычайно важный вопрос о необходимости единства чувственного и рационального моментов в познании и внес этим весьма ценный вклад в развитие материалистической гносеологии. Однако, будучи эмпириком по складу ума, он не смог правильно решить этот вопрос. Ф. Бэкон не понимал истинного значения теоретического мышления в процессе познания, недооценивал его роль как в историческом, так и в методологическом аспектах.
В этой связи основой своего научного метода Ф. Бэкон провозгласил индукцию, которую он резко противопоставлял дедукции. Посредством последней обычно дело велось таким образом, писал Ф. Бэкон, что «от чувства и частного сразу воспаряли к наиболее общему, словно к твердой оси, вокруг которой должны вращаться рассуждения; а оттуда выводилось все остальное через средние предложения: путь, конечно, скорый, но крутой и не ведущий к природе, уклоняющийся к спорам и приспособленный для них. У нас же (в индукции. – Н.С.) постоянно и постепенно устанавливаются аксиомы, чтобы только в последнюю очередь прийти к наиболее общему; и само это наиболее общее получается не в виде бессодержательного понятия, а оказывается хорошо определенным и таким, что природа признает в нем нечто подлинно ей известное и укорененное в самом сердце Вещей»[361].
Следовательно,