Ухищрения и вожделения. Филлис Дороти Джеймс
они совсем близко подошли к аббатству, и заросшая грубой травой земля все резче бугрилась под их ногами. Мэг споткнулась, и Дэлглиш протянул руку, чтобы ее поддержать. Мэг сказала:
– Под конец дело свелось к двум письмам. В одном они требовали, чтобы «черная доска» называлась «меловая доска». Не черная. Меловая. Я не поверила собственным глазам. Я до сих пор не верю, что разумный человек, какого бы цвета кожи он ни был, может возражать против словосочетания «черная доска». Она же доска, и она – черная! Прилагательное «черный» само по себе не может быть оскорбительным. Всю свою жизнь я называла классную доску черной. С какой стати они пытаются заставить меня иначе говорить на моем родном языке? Но знаете, сейчас здесь, на мысу, под этим небом, перед этим величием, все это кажется ничтожным и мелким. Может быть, все, чего мне удалось добиться, это возвести пустяки в принцип.
Дэлглиш заметил:
– Агнес Поули поняла бы вас. Моя тетушка разыскала протоколы. Рассказывала мне о ней. Она явно отправилась на костер из-за того, что упрямо держалась собственного представления о вселенной и не собиралась его менять. Не могла согласиться с тем, что тело Христово присутствует в святых дарах, одновременно находясь на небесах. Это противоречит здравому смыслу, утверждала она. Может, Алексу стоило бы взять великомученицу Агнес в покровители его АЭС: ведь она – квазисвятое воплощение рационализма.
– Но это совсем другое. Она верила, что ее бессмертная душа в опасности.
– Кто знает, во что она на самом деле верила? – откликнулся Дэлглиш. – Мне думается, она могла поступить так из упрямства. Просто божественного упрямства! Это меня даже восхищает.
– Я думаю, мистер Копли возразил бы, что она была не права, и не из-за упрямства, но из-за чисто земного взгляда на причастие, – сказала Мэг. – Я недостаточно знаю, чтобы спорить о таких вещах. Но умереть такой ужасной смертью за собственное продиктованное здравым смыслом представление о вселенной… Пожалуй, это замечательно. Когда я прихожу к Элис, я всегда прежде всего читаю надпись на плите у двери. Как бы отдаю дань… Но я не чувствую ее присутствия в «Обители мученицы». А вы?
– Ни на йоту. Подозреваю, что центральное отопление и мебель в стиле модерн привидениям противопоказаны. А вы раньше знали Элис Мэар? До того, как сюда приехали?
– Я никого здесь не знала. Я ответила на объявление. Миссис и мистер Копли поместили его в газете «Леди». Они предлагали бесплатное жилье и питание тому, кто согласился бы делать для них, как они выразились, небольшую и несложную домашнюю работу. Разумеется, эвфемизм этот означает просто вытирать пыль и подметать в доме. Но этим дело никогда не ограничивается. И если бы не Элис… Я даже и не подозревала, как мне недостает женской дружбы. В школе у нас были просто группировки, союзы – оборонительные или наступательные. Объединялись по политическим пристрастиям и никак иначе.
Дэлглиш снова сказал:
– Агнес Поули поняла бы вас. Эта атмосфера… Она и сама