Да будет любовь!. Виктория Александер
тревоги и ожидания.
– Я не могу думать ни о чем больше.
– В таком случае я полагаю… – Она произнесла это очаровательно прерывающимся голосом, без сомнения, доведенным до совершенства на подмостках сцены. Приподняв подбородок, Фиона решительно посмотрела ему в глаза: – В таком случае вы должны сделать именно это.
– В самом деле должен.
Независимо от того, кто она, и от того, частью какого розыгрыша являлась, Джонатон решил, что непременно получит от этого удовольствие.
– Сейчас я это сделаю.
Он прижался губами к ее губам, и Фиона на мгновение застыла, как бы в нерешительности, но затем ее губы раскрылись. Она ощутила приятный вкус шампанского и рождественских пряностей.
Джонатон прижался к ее губам чуть крепче, его поцелуй сделался более жадным и менее изысканным. Судя по всему, он хотел ее ласк гораздо сильнее, чем ожидал.
Очевидно, Фиону целовали раньше, и тем не менее было нечто завораживающее в том, как легонько она положила руки ему на плечи и как поспешно отстранилась от его тела. Вероятно, она была не столь опытна, как большинство знакомых ему актрис.
Впрочем, сейчас это не имело особого значения: ощущение ее тела еще сильнее разожгло его желание.
Приказав себе не слишком увлекаться, Джонатон деликатно завершил поцелуй и поднял голову.
Веки Фионы были смежены, губы слегка приоткрыты, и казалось, она не имела сил пошевелиться.
Было ли это частью ее роли? Кто знает. В любом случае это ему нравилось, как и россыпь веснушек на переносице…
Внезапно ресницы Фионы дрогнули и глаза открылись.
– О Боже! – Ее слова прозвучали так, как если бы их произнесла женщина, которую только что по-настоящему поцеловали, и она получила от этого удовольствие. Джонатон был уверен, что в этот момент она не играла.
– Целоваться – это так чудесно!
Джонатон улыбнулся:
– Так и должно быть.
– Почему должно? – Она с трудом выговаривала слова.
– Потому что мы идеально подходим друг для друга. – Маркиз удовлетворенно кивнул. – Ну и все такое прочее.
– Ах, вот что…
Фиона со вздохом высвободилась из его объятий и рассеянно поправила платье.
– Несмотря на дерзость, которую я проявила, мне хочется стать для вас хорошей женой. – Она смело посмотрела ему в глаза. – Обещаю, вы не пожалеете о вашем выборе.
Джонатон удивленно покачал головой. Даже если это хорошо разыгранная роль, Фиона была замечательной женщиной, и он был намерен продолжить и углубить их знакомство.
– Разумеется, я не стану сожалеть.
– Ну тогда… тогда мне следует удалиться. – Фиона оглянулась на дверь библиотеки. – Иначе может получиться скандал, если нас обнаружат здесь вдвоем, а мне очень не хотелось бы начинать наши семейные отношения со скандала или сплетни.
Маркиз сделал серьезное лицо:
– Да-да, я тоже не хочу этого…
– Из чего следует, что теперь нам надо действовать быстро. – Фиона доверительно наклонилась