Пять лучших романов (сборник). Уильям Сомерсет Моэм
мы всегда забираемся в какую-нибудь глушь. Понимаете, папа страшно устает за зиму, и мы стараемся выбрать самое тихое местечко.
Китти хитрила – она отлично знала, что работы у ее отца не так много, чтобы ему валиться с ног от усталости, да к тому же при выборе летнего пристанища никто не стал бы считаться с его удобствами. Но тихое местечко означало недорогое.
– Не находите ли вы, что эти кресла выглядят соблазнительно? – спросил он вдруг.
Проследив за его взглядом, она увидела два зеленых кресла, стоявших особняком на траве, под деревом.
– Так давайте на них посидим, – сказала она.
Но когда они сели, он словно впал в непонятную задумчивость. Чудак-человек! Впрочем, она продолжала весело болтать и только дивилась мысленно, зачем он пригласил ее пройтись по парку. Может, вздумал посвятить ее в тайну своей любви к большеногой медсестре в Гонконге? Внезапно он повернулся к ней, перебив ее на полуслове, так что ей стало ясно, что он не слушал. Лицо его побелело как мел.
– Мне нужно вам сказать одну вещь.
Она бросила на него быстрый взгляд и прочла в его глазах тяжкую тревогу. Голос его прозвучал глухо, не совсем твердо. Но она еще даже не успела подумать о причине его волнения, как он снова заговорил:
– Я хотел просить вас стать моей женой.
– Вот уж не ожидала, – сказала она и от удивления уставилась на него во все глаза.
– Неужели вы не знали, что я вас люблю безумно?
– Вы этого никак не проявили.
– Я очень нелепо устроен. Мне всегда труднее высказать то, что есть, чем то, чего нет.
Сердце у нее забилось чуть сильнее. Ей так часто признавались в любви, но либо весело, либо сентиментально, и она отвечала в тон. Никто еще не делал ей предложения так неожиданно и на таких трагических нотах.
– Вы очень добры… – протянула она с сомнением.
– Я полюбил вас с первого взгляда. Давно хотел признаться, но все не мог себя заставить.
Она усмехнулась:
– Дипломат из вас, прямо сказать, неважный.
Она была рада случаю посмеяться – в этот ясный солнечный день в воздухе вдруг повеяло предчувствием беды. Он угрюмо нахмурился.
– Неужели не ясно? Я не хотел терять надежду. Но теперь вы вот-вот уедете, а осенью я должен вернуться в Китай.
– Я никогда и не думала о вас в этом смысле, – сказала она жалобно.
Он молчал, упорно не поднимая глаз. Очень, очень странный человек. Но сейчас, когда он высказался, она ощутила непонятную уверенность в том, что такой любви она еще не встречала. Ощущение это вселяло и легкий страх, и радость. И даже его невозмутимость чем-то ей импонировала.
– Дайте мне время подумать.
Он и тут ничего не сказал. Не шелохнулся. Что же, он намерен держать ее здесь, пока она не надумает? Но это глупо. Она ведь должна все обсудить с матерью. Нужно было встать, как только он заговорил, а она пропустила минуту, думала, он еще что-нибудь скажет, и вот теперь неизвестно почему не р