Хищница. Джеймс Кэрол
наблюдал за ним со своего места, подозрительно прищурившись и не говоря ни слова.
– Ладно, сделаю проще. Если вы ответите на мой вопрос, я с радостью отвечу на все ваши. Любой вопрос задавайте. Если хотите, можем тут до вечера проговорить, я совершенно не возражаю. Но если вы на мой вопрос не ответите, то, боюсь, мне ничего не останется, кроме как воспользоваться пятой поправкой к Конституции и следовать своему праву хранить молчание. И вам ничего из меня не выбить в этом случае.
Он замолчал и, улыбаясь, ждал, пока Хитчин посмотрит ему в глаза.
– Ну, что скажете? Речь идет всего об одном маленьком безобидном вопросе.
Выждав немного, следователь открыл папку и перевернул несколько страниц. Их было немного, потому что дело только что завели.
– Его звали Омар Харрак. Он приехал из Марокко, в Штатах прожил почти десять лет. Женат, двое детей, мальчик и девочка. В иммиграционной службе на него есть вся информация. Грин-карту получил чуть больше четырех лет назад. Никаких правонарушений за ним не числилось, даже правила дорожного движения не нарушал.
Уинтер закрыл глаза и прошептал его имя несколько раз. Прокрутив в голове картинку его убийства, он открыл глаза и посмотрел на Хитчина.
– Спасибо.
– Quid pro quo. Услуга за услугу. Что вы делали в этом кафе посреди ночи?
Вместо ответа Уинтер встал и подошел к одностороннему зеркалу, прекрасно зная, что Хитчин не сводит с него глаз. То, что он не начал орать на него и требовать вернуться за стол, только подтверждало его предположения. Посмотрев на свое отражение, он увидел, как в уголках рта у него начинает формироваться усмешка, и с силой ударил по стеклу.
– Мендоза, выходи! Я знаю, что ты там! – И он ударил снова, и глухое эхо удара разнеслось по комнате. – Я считаю до десяти, а потом иду в ту комнату за стенкой. Раз, два, три…
– Сядьте! – скомандовал Хитчин, вскочив с места.
– Четыре, пять, шесть…
Тяжелая рука опустилась на его плечо и потащила Уинтера назад к столу. Хитчин резко усадил его на стул и, вернувшись на свое место, злобно посмотрел на него.
– Я задал вам вопрос. Что вы делали в кафе?
Уинтер на мгновение улыбнулся и повернулся к двери.
– Семь, восемь, девять, десять, – шепотом считал он.
5
Дверь комнаты открылась, и на этот раз вошла Мендоза. Длинные кудрявые волосы были собраны в обычный хвостик, а оливковая кожа еще напоминала о давно минувшем лете. Выглядела она еще более недовольной, чем обычно, и очевидная причина заключалась в том, что из-за Уинтера ее посреди ночи вытащили из постели.
Было полчетвертого утра, но ее внешний вид был безупречен – ни одной складки на одежде, ни единого пятнышка на черных кожаных туфлях. Левая сторона пиджака была скроена так, чтобы поместилась подмышечная кобура. При первой встрече с ней Уинтер подумал, что в школе она подлизывалась к более популярным одноклассницам, давая им списывать уроки. Но он ошибся. Карле Мендозе было абсолютно все равно, что думали о ней другие люди.
Мендоза