Они лучше людей… Рассказы о животных. Ольга Яковлева
сумку с вкусными косточками, и мурлыканье её от нетерпения переходило в кошачий вой:
«Ну, всё почти правильно. Они вели себя ужасно. Мне пришлось весь день сидеть на обеденном столе и следить, чтобы Викта на нём ничего не трогала. Бесполезно ругать и наказывать, всё равно их не исправить. Давайте скорей делить то, что в сумке».
Как только, каждый получал свою порцию угощения, все обиды были забыты.
Несмотря на спокойный характер, Викта была ужасная хулиганка и втягивала Аби в разные запрёщенные дела. Уходя на работу, я теперь оставляла их в коридорчике, потому что у Маркизы появились котята. Никаких продуктов, которые могли бы заинтересовать собачий нос, там не хранилось, но Викта всё равно нашла, чем себя занять. Объектом для исследования на этот раз стал пакет с мукой.
Это белое в мешке – снег или что-нибудь вкусное? Это надо срочно решить до появления хозяйки.
Пакет с мукой стоял невысоко на полочке, и рослой Викте сбросить его не представляло особых трудностей. Когда я открыла дверь, то на меня смотрели два «белых медведя». Носы у них были тоже белые, потому что прилипшие к ним шарики из муки основательно выдавали количество дегустаций незнакомого продукта. Белые собаки стояли на полу, засыпанном мукой, что придавало законченность этому настоящему «полярному» сюжету.
Аби с самого начала понимала, что Викта затевает что-то запрещённое, но при условии отсутствия хозяйки всегда поддерживала её хулиганские затеи, боясь пропустить очередное развлечение. Хулиганки стояли и смотрели на меня, не шевелясь. Но как они смотрели! Аби – виновато, Викта – гордо и независимо, ожидая моей реакции на содеянное. У Аби первой не выдержали нервы. Она, прищурив, запорошённые мукой глаза, подползая ко мне, тихонечко заскулила: «Ай яй яй яй, я не думала, что из-за этого будет такой беспорядок. Это Викта сбросила белую пыль, а я только потом посмотрела, что в мешочке осталось».
Викта в это время стояла с гордо вытянутой шеей, но голова собаки была повёрнута в сторону. Она не смотрела на меня, не просила прощения, и только кончик хвоста выдавал её тайную надежду на снисходительность. Этот предательский хвост сообщал мне в своё оправдание примерно следующее: «Ну, и ничего страшного, мы так долго были одни, зато нам не было скучно, я теперь знаю, что это несъедобно».
После хорошей трёпки и мытья они лежали на крыльце, каждая на своём лежаке, притихшие, виноватые, и только глазами следили за событиями, происходящими во дворе.
Сейчас в доме главная кошка, и если собаки заходят в комнату, где под столом стоит корзина с котятами, то пробираются почти ползком. Всё равно пройти незаметно им не удаётся. Маркиза выскакивает из гнезда, где мирно спят её пушистые сокровища и, как заправский каратист, бьёт собак лапой по мордам. На всякий случай, для пущего устрашения, «избиение» сопровождается гортанным звуком, от которого шерсть встаёт дыбом от холки до хвоста у всех троих. Когти она