Укротитель. Остановить апокалипсис любой ценой. Екатерина Сереброва
прийти в норму и справиться с эмоциями. Мише труднее было видеть мучения Павла, нежели переживать за себя. И это мешало сосредоточиться.
Михаил с опаской заглянул в гараж. Он не умел утешать и до сих пор помнил слезы двенадцатилетнего Пашки, когда Миша в свои семнадцать подбирал слова, чтобы сообщить о гибели родителей. Ему и самому было безумно непросто справляться, но малой должен был узнать от него, нежели от посторонних. Так и сейчас, Михаил тоже пережил потерю, но она однозначно хуже сказалась на Паше.
К счастью, младший пробудился и не выглядел окончательно потерянным. Лицо его было по-прежнему скорбящим и несчастным, но в меру. На задумавшего самоубийство Пашка тоже похож не был.
– За гаражом есть рукомойник, – обронил Миша, чувствуя себя неловко в собственном убежище. – А в холодильнике закуски.
– Спасибо, я все нашел, – кивнул Паша. Он чинно сидел на диване, копаясь в телефоне, рядом была аккуратно сложена постель. Что ж, по крайней мере, брат ее расстилал.
– Расскажи все, что знаешь об Апокалипсисе, – попросил Миша, решив, что пришел черед. – В чем суть? – устроился он напротив него, на стуле.
Павел странно посмотрел на брата, словно не расслышал или не понял, а может, и все сразу. Михаил не торопил его.
– Все начинается с семи печатей, – медленно проговорил Паша. Он просто долго вспоминал. – Агнец Божий снимает одну за одной. Первые четыре – всадники на конях. Первый – Завоеватель с луком, о котором я говорил вчера, второй – Война с мечом, третий – Голод с мерой, последний – Смерть с косой. Подробностей я не помню.
– Да и этого сполна хватает. Есть план, как остановить его?
– И не представляю. Их не уговоришь, – и тут Пашу как вырубило. Он замолк, уставившись в одну точку перед собой, а потом запричитал: – Я должен был предвидеть… Был же знак у дома, почему я не понял?
– Пашка, не загоняй себя, не дай себе сдаться! Мы выстоим и выясним, что происходит, обещаю.
Паша и на секунду не взглянул на брата. Он пребывал в особом трансе и был глух.
Только сейчас Миша услышал, что радио трещало фоном. Восприимчивое ухо Михаила уловило знакомый голос, объявляющий погоду. Он прибавил звук.
– Засуха в одних районах и грозы, молнии со снегом – в других. И это в мае, – подытожил Миша. – Готов согласиться, разумного объяснения нет. Слушай, мне кажется, стоит поискать этого радиоведущего. У него побольше информации.
– Да… – рассеянно кивал Паша.
Нет, Пашка мог застопориться и, кто знает, ждать ли следующего удара, и когда. Потому как младший Ольчановский был уязвим, как никогда.
Мишка резко поднялся, добрался до сейфа и извлек оттуда винтовку с патронами. Он повел за собой и Пашу. Лицо у брата было каменным: что на охоту, что на эшафот – ему было без разницы, куда идти. Михаил оставил Павла отрешенно стоять у стенки гаража, а сам торопливо расставил банки на заранее приготовленном