Дуэлянты. Понсон дю Террайль
подбежала к дочери.
– Полноте, душа моя! Полноте! Нужно быть сильнее этого. Да что, в конце концов, произошло, говори, умоляю тебя, иначе я подумаю, что случилась беда.
– Так оно и есть, – промолвила она сквозь всхлипы, – у нас действительно горе.
– Ты должна сейчас же мне все рассказать.
Девочки, ошеломленные и не понимавшие, от чего так страдает их мать, с печальными лицами молча стояли у камина.
Мадам де Женуйяк встала и позвонила. Вошла горничная.
– Дети мои, ступайте, нам с матушкой надо поговорить, – сказала бабушка, тут же разгадав намерения дочери. – Жюли, уведите девочек.
Филиппина с сестрой подставили матери свои чистые, непорочные лобики, на каждом из которых маркиза запечатлела горячий поцелуй, и ушли – опечаленные, со страхом в душе.
– А теперь, дочь моя, выкладывай. – сказала графиня, когда за ними закрылась дверь гостиной. – Что произошло?
– Я не знаю. Не знаю, – дрожащим голосом ответила мадам де Женуйяк.
– Да что, в конце концов, случилось?
– Мы приехали к мадам де Федье. Девочки уже завели болтовню со своими маленькими подружками и вдруг я заметила, что после моего появления среди дам в салоне повисла мертвая тишина. Я посмотрела по сторонам. Все присутствовавшие отводили глаза. Чем было вызвано такое поведение? Я уже собралась было спросить об этом хозяйку дома, но в этот момент одна из приглашенных дам, кажется, мадам Газен, подозвала своих дочерей и сказала: «Нам больше не стоит здесь оставаться, пойдемте, дети мои».
Ничего больше не объясняя, она сделала вид, что собирается уходить. Ее примеру не замедлили последовать с полдюжины других матерей семейств. Я чувствовала на себе обжигающие взгляды пылающей ненавистью толпы, но даже не догадывалась в чем дело.
– И что все это может значить? – вполголоса задала вопрос графиня Сара.
– Наконец я сделала над собой усилие, встала и громко, чтобы было слышно каждое мое слово, сказала: «Дамы, это из-за меня вы собираетесь ехать домой?» «Из-за кого же еще?» – презрительно бросила мадам Газен, собираясь откланяться. «Но если так, объясните мне хотя бы, чем вызвано подобное оскорбление?» «Если вы не в состоянии уследить за детьми, держите их взаперти», – надменно ответила она.
Этого я вынести уже не могла, силы мои были на исходе, малышки оторопело смотрели на меня, ничего не понимая. Я подбежала к ним и обняла. Затем мы вышли из салона – они впереди, я сзади, – в котором никто мне даже доброго слова не сказал и не привел никаких объяснений. Ах да! В тот момент, когда я переступала порог, несколько молодых людей, может трое, может, четверо, отвесили мне почтительный поклон и я услышала, как один из них сказал другому: «Гляди, эта несчастная женщина уходит, гонимая, став жертвой какой-то чудовищной интриги». После чего я уехала вместе с детьми.
Графиня де Блоссак на мгновение задумалась и серьезным тоном произнесла:
– Этот молодой человек прав. Мы действительно стали жертвой чьих-то нелепых, гнусных козней. Но как же легко ты, бедняжка,