Падение Царьграда. Льюис Уоллес
к князю.
– Не бойся, – произнес он, стараясь ее успокоить, – мы перегоняем бурю, и она сердится, вот и все. Нет никакой опасности.
Стойко, верно, без осечки гребли молодцы, и недаром князь поощрял их криками:
– Славно! Славно!..
Но ветер все усиливался, грозная колесница бури неслась по небу, громко скрипя своими колесами. Деревья вокруг замка наклонялись с шумом, а вода в проливе кипела, как в котле.
Цель была почти достигнута. Устье Сладких Вод уже ясно виднелось, а замок вырастал из-под земли во всем своем величии. В одно и то же время его достигали и конный отряд, и две лодки, за которыми поднимались облака пенистых волн.
В замке увидали приближение лодок, и солдаты забегали по берегу.
– Мы победили! Молодцы! – воскликнул князь. – Ещё несколько ударов, и наша взяла! Живо! Тройная плата и вина вволю!..
При последних его словах лодка влетела в маленькую речку, и в ту же минуту за ней последовала, хотя с другой стороны, ее соперница, а в замок въехал военный отряд.
IX. В Белом замке
Пристань была наполнена бородатыми людьми с загорелыми лицами, в белых тюрбанах и серых шароварах, они были вооружены секирами, копьями и луками.
Выйдя из лодки, князь Индии едва успел осмотреть этих солдат и убедиться, что они были турки, как к нему подошел, очевидно, офицер, как можно заключить по его более изящному тюрбану, и сказал повелительным тоном:
– Идите за мной в замок.
– Комендант замка очень любезен, – отвечал князь с достоинством и едва сдерживая свое неудовольствие, – скажи ему, что я очень благодарен за его внимание и, причаливая к замку, был убежден, что он укроет меня от бури. Но я теперь вижу, что река защищена от непогоды, а потому, с его позволения, предпочитаю остаться здесь.
– Мне приказано привести вас в замок, – произнес так же резко офицер.
Гребцы подняли руки к небу и потом, перекрестясь, воскликнули:
– Боже мой! Боже мой!
Видя, что сопротивление было тщетно, и желая успокоить гребцов, князь сказал спокойно:
– Я пойду с тобою и объяснюсь с комендантом замка. Мы, несчастные путники, застигнутые бурей, ищем убежища, и арестовать нас при таких обстоятельствах значило бы нарушить самый священный закон пророка. Приказ, данный тебе, не касается моих людей, и они останутся здесь.
Слыша эти слова, Лаель побледнела, как полотно.
Разговор происходил на греческом языке, и турок презрительно посмотрел на князя, ссылавшегося на закон пророка, как бы говоря: «Как ты, неверная собака, можешь знать законы пророка?»
Потом, обращаясь к тем, кто остался в лодке, он прибавил:
– Все, все должны идти за мною.
То же он повторил, возвышая голос, и в отношении второй лодки, где находились княжна Ирина и послушник Сергий.
Отправившись из Терапии в двенадцать часов, они шли вдоль азиатского берега и также были застигнуты бурей. Не доверяя туркам, о жестокости которых она слышала с детства, княжна Ирина приказала