Сидни Шелдон. Интриганка-2. Тилли Бэгшоу
дело.
Двести тысяч не получит никто.
Ив Блэкуэлл перехитрила всех.
Глава 2
Сестра Мэтьюз, сотрудница родильного отделения нью-йоркского медицинского центра «Маунт Синай», исподтишка наблюдала, как красивый мужчина средних лет впервые берет на руки новорожденного ребенка.
Он неотрывно смотрел на малышку, безразличный ко всему окружающему. Сестра потихоньку вздохнула.
Наверное, любуется своей милой дочуркой…
Приятно пухленькая, с круглым открытым лицом и вечной улыбкой наготове, подчеркивавшей веера морщинок вокруг глаз, она, более десяти лет проработавшая акушеркой, видела подобные моменты тысячи раз, – и сотни раз именно в этой комнате. Потрясенные папаши, с глазами, горящими чистейшей любовью. Любовью, которую им выпало счастье познать в этой жизни. Подобные минуты с лихвой окупали все недостатки работы акушерки: многочасовые смены, скудное жалованье, снисходительные взгляды врачей-акушеров, считавших себя богами лишь потому, что им посчастливилось иметь не только дипломы, но и пенисы. Окупали редкие моменты трагедий, случавшихся в родильном отделении.
Отец осторожно провел пальцем по щеке дочери. Сестра Мэтьюз решила, что он очень красив: высокий, широкоплечий брюнет. Прямо классический киногерой. Именно такие ей нравились.
Она покраснела.
Что это ей в голову взбрело? Она не имеет права думать о чем-то подобном. Особенно в такие минуты!
– Иисусе! Она так похожа на мать, – пробормотал мужчина.
И это чистая правда. Полупрозрачная кожа малышки имела тот же самый нежный персиковый оттенок, как у девушки, в которую он влюбился много лет назад. И большие пытливые глаза оттенка предрассветного тумана, поднимающегося от океанской глади. Даже подбородок с ямочкой тоже унаследован от матери. На какое-то мгновение отцовское сердце наполнилось радостью при виде девочки. На губах заиграла невольная улыбка.
Его дочь. Их дочь. Такая крошечная. Такая красивая. Само совершенство.
Но тут он увидел собственные, залитые кровью руки.
И пронзительно закричал.
Когда сегодня утром они ехали в больницу, Алекс была вне себя от волнения.
– Представляешь, всего через несколько коротких часов она будет с нами!
Она так и не переодела пижаму. Длинные светлые волосы были спутаны после крепкого сна, но Питеру казалось, что от нее исходит свет. На лице играла улыбка шириной с туннель Линкольна[3], а если она и нервничала, то это было совсем незаметно.
– Наконец-то мы ее увидим!
– Или его.
Питер крепко сжал руку жены.
– Не-а! Ни в коем случае. Это девочка. Я точно знаю.
Она проснулась в шесть утра от довольно легких схваток и настояла на том, чтобы подождать еще два часа, прежде чем разрешила мужу отвезти ее в «Маунт Синай». Два часа, в течение которых Питер Темплтон шестнадцать раз поднялся и спустился по лестнице их роскошного особняка в Уэст-Виллидж, выпил четыре чашки кофе, от которого во
Туннель в Нью-Йорке, под рекой Гудзон. Соединяет Манхэттен и штат Нью-Джерси.