Алена. Леонида Подвойская
Думаю, что эта наша Степановна нам не помешает. Может, ты ее заранее успокоишь?
– Не знаю, никогда не пробовала заранее…
Беседу прервал вошедший в отделение врач.
– Ого! Даниловна! Что это значит? – изумился он, увидев передвигающуюся на своих ногах старуху. – Коляска сломалась? – высказал он догадку.
– Нет. Просто на поправку пошла. Раздумала я помирать.
– Молодец, Даниловна. Только не усердствуй. А ты, девочка, не потакай ей.
– Нет, что вы! – искренне заверила девушка врача. Она остановилась и смотрела ему вслед, пока тот не вошел в ординаторскую.
– Кто это? – поинтересовалась она на обратном пути.
– Хирург наш. Талант. Золотые руки у мальчика. И душа тоже.
– У мальчика, скажете тоже, – фыркнула Алёна.
– Конечно, Алёнушка! Ему-то двадцать пять всего.
– Ого! А вы говорите «мальчик».
– Ладно, внучечка, не будем спорить. Для меня он мальчик, для тебя – дяденька, а для обоих и остальных больных – Андрей Андреевич. Вот и прогулялись. И видишь – уже товарки мои проснулись. Как самочувствие, девчата? Вижу, что хорошо. А я вот решила пройтись, аппетит нагулять.
– Ты, Даниловна, сегодня и говоришь по-другому – голос прорезался.
– Сдается мне, что скоро многое будет по-другому. Спасибо, внучечка, иди к себе, а то обход скоро.
Так уж получилось, что с соседками по палате девушка познакомилась позже, чем с больными палаты Даниловны. Две девочки-одногодки попали сюда с одной и той же напастью – падучей. Как и Алёну, их тяготило нахождение здесь. Но еще больше их угнетала сама болезнь. Они и раньше подсознательно чувствовали себя изгоями, а сейчас, в возрасте первой любви, ну, первой влюбленности, когда кавалеры обходили их стороной, это чувствовалось особенно остро. И во время обхода они были хмурыми, неразговорчивыми, отвечали на вопросы уже знакомой Алёне Веры Ивановны односложно.
– Ну а ты, птаха, как? Наверное, освоилась уже? – обратилась к ней врачиха.
– Да, спасибо, все хорошо.
– Извини, но у нас с тобой маленькое… недоразумение. Где-то пропали твои анализы крови. Придется сдавать еще раз.
– Ничего, я щедрая.
– Это как?
– Ну, медсестра этой иголкой уколола, а кровь как брызнет! Я даже расстроилась – ей и на халат, и на лицо попало. А она ничего, только улыбалась, когда вытирала. «Какая ты щедрая», – говорит. Ничего, я сдам.
– Вот и договорились. Ну хорошо, девочки. Выздоравливайте.
– «Выздоравливайте», – фыркнула ей вслед Алёнина соседка – Тома, полненькая, крепко сбитая малышка. – Знает, что врет, и не краснеет.
– Почему врет? – изумилась Алёна.
– Ты не знаешь? – заговорила вторая «сопалатница» – Светлана. – Ведь наша болезнь не лечится. Мы же читать умеем. Это или проходит, или не проходит. А врачи здесь – постольку поскольку. У тебя это давно?
– Что «это»?
– Ну, приступы.
– Нет. Не было. Вот позавчера в обморок упала –