За окном снег. Роман. Искандер Муратов
гостям?» – подумал про себя Васильев и сказал:
– Неожиданно! Конечно, проходите. Чем могу быть полезен? – указывая на стул, спросил Васильев.
– Я по поводу Александры Миленской, которая сегодня утром была задержана и доставлена к вам в отделение, – ответил Иванников.
– Миленская задержана пока только как подозреваемая. А собственно говоря, с какой целью ею интересуется МУР? – спросил следователь.
– МУР ею не интересуется. Я хотел сам с ней поговорить, если позволите, – с надеждой в голосе спросил Иванников.
Хотя они были ровесниками, он намеренно не переходил на «ты», чтобы польстить самолюбию следователя.
– Инициатива наказуема, майор. Ну, давай делись, что же такого интересного в Миленской, – улыбаясь, с интересом спросил следователь.
– Ничего особенного. Если не учитывать убийства её отца. Нет, она не имеет никакого отношения к этому. Но я хотел бы задать ей пару вопросов с вашего позволения, разумеется. Слышал, она переломала каких-то ребят, которые и написали на неё заявление? – спросил оперативник.
– Вот оно как! Про убийство её отца я пока не в курсе. Интересно… – задумчиво произнёс следователь.
– Она слишком буйная, на контакт не идёт. Хотя я предполагаю, что ей что-то известно, – сказал Иванников.
– Понятно. Дам я тебе, Иванников, разрешение на беседу. Но имей в виду, что в отношении неё заведено уголовное дело по факту нанесения тяжких телесных повреждений. И давай без фокусов. Если что-то интересное выяснится – делись, сочту за услугу, – стуча кончиками пальцев по краю стола, произнёс следователь.
– Спасибо огромное, Кирилл Анатольевич, – улыбнулся Иванников.
– Не стоит благодарностей, коллега, – сказал следователь, выписывая пропуск для Иванникова. – Держи вот, но только на одно посещение. И это, ты поосторожнее с ней, у неё школа подготовки ГРУ за плечами.
– Я в курсе. Её с самого детства натаскивал крёстный. Он в той школе тренер по подготовке спецов, – улыбаясь, сказал опер.
– Ну! С детства не с детства, а кости она переломала ребятам знатно. Шесть потерпевших. Шесть заявлений, – проворчал следователь, протягивая пропуск в СИЗО.
Дежурный открыл дверь камеры и впустил Иванникова внутрь. Дверь с грохотом захлопнулась, и он увидел Александру, которая сидела, забившись в угол, и отрешённо смотрела в одну точку. Веки её были опухшими. Тело пробивала мелкая дрожь. В камере было холодно, и Иванников решил, что она просто замёрзла. Потом эту мысль сменила другая: «Скорее всего, у неё начинается „ломка“».
– Здравствуйте, Саша. Я прошу прощения за столь меняющиеся для вас обстоятельства. Что произошло? Почему вы здесь? – присаживаясь на край соседних нар, спросил Иванников.
– Ничего. Я вышла вечером прогуляться. В тёмном переулке ко мне пристали какие-то ребята, стали говорить гадости. Завязалась драка, и мне пришлось защищаться, –