Последние дни Кондора. Джеймс Грейди
до которого можно было легко дотянуться прямо из душа. Затем, пристроив сотовый телефон и удостоверение на раковину, она расстегнула блузку.
Под блузкой оказался черный бюстгальтер. Широкий розовый шрам, отчетливо видный в зеркале, протянулся через все туловище Фэй от центра груди к правому бедру. Брюки она расстегнула без труда: хотя со времени последней операции прошел год, она все еще предпочитала, чтобы они не охватывали ее талию слишком плотно. Когда брюки соскользнули на пол, Фэй неожиданно рассмеялась, представив, как она доказывает начальству, что носить в качестве нижнего белья черные бикини – это признак профессионализма, поскольку они не стесняют движений и в случае необходимости позволяют в любой момент нанести удар ногой под любым углом.
Сняв тонкие черные трусики, она снова посмотрела в зеркало. Черный лифчик, тонкие, но крепкие руки, плоский живот. И шрам. Шрам.
Расстегнув бюстгальтер, она тоже сбросила его на пол.
Это я.
Короткая прическа. Зеленые глаза – обычные на вид и совершенно особенные, если учесть, как они смотрят и что видят. Рот на вид тоже совершенно обыкновенный. Вот только есть слова, которые она никогда не сможет произнести. У меня нет морщин на шее, как у мамы. Пока нет, но когда-нибудь они появятся, и… Грудь, по поводу которой некоторые молодые люди думали, что она слишком маленькая. Но эти мысли появлялись у них исключительно после. Фэй почувствовала, как затвердели соски – вероятно, оттого, что в квартире было довольно прохладно.
Она включила душ на полную мощность, сделав воду максимально горячей, такой, чтобы едва можно было вытерпеть, и постаралась избавиться от мыслей о старом человеке, которого называли Кондором или Вином. Когда душевая кабина наполнилась паром, Фэй включила ледяную воду.
Затем она тщательно вытерлась белым полотенцем, повесила его на крючок, вышла из душевой кабины, надела брюки, затем блузку и застегнула ее до самого верха, на все четыре пуговицы. Расстегни верхнюю.
Черные лифчик и трусики она сунула в корзину для грязного белья. Потом зашвырнула туфли в спальню и услышала, как они, ударившись о стену, упали на пол.
Она еще раз взглянула в зеркало.
Будь собой.
Впрочем, блеск для губ, пожалуй, не будет лишним.
Подумав так, Фэй взяла тюбик с блеском и, открыв колпачок, провела им по губам. Потом нажала на клавишу выключателя, и ее отражение превратилось в смутный, едва различимый в темноте силуэт.
Прихватив удостоверение и оружие, она прошла в спальню, положила их в ящик прикроватной тумбочки и аккуратно задвинула его до самого конца.
Не думай о черном помповом ружье с пистолетной рукояткой на казенной части, которое спрятано в шкафу для одежды. И о «глоке», который совсем близко от тебя, в ящике прикроватной тумбочки. Забудь о короткоствольном револьвере тридцать восьмого калибра, который ты на всякий случай хранишь на кухне, и о девятимиллиметровой «беретте», засунутой под диванную подушку. И о ножах тоже