Три измерения времени. Евгений Гаркушев
переместит только меня. Сам он останется здесь. А появление одного человека в прошлом – не такое уж заметное явление. Люди появляются, люди исчезают – и никто этого не замечает. Даже сто человек прошлое не изменят. И тысяча. Но если все же изменят – на связность это не повлияет.
Коммерсанта, похоже, больше всего заинтересовал факт перемещения в пространственно-временном континууме без «машины времени». Он заинтересованно спросил:
– То есть, построив аппарат, ты исчезнешь из нашего мира? И все? С нашей точки зрения это будет выглядеть так?
В глазах Маши зажглись огоньки тревоги. Будучи философом, она рассматривала глобальные модели – и, поскольку Звягин говорил ей, что жизнь можно изменить, она в это верила. А представляла себе грядущие изменения так, что она засыпает в одной жизни, а просыпается совсем в другой. И нет рядом опостылевшего Маковского, а есть преуспевающий Звягин, влюбленный в нее нобелевский лауреат. Сейчас она взглянула на проблему под другим углом зрения, и увиденное ей не понравилось.
Василий на мгновение замялся.
– Мысленные эксперименты не помогут. Теория темпоральных преобразований гораздо непривычнее и сложнее для понимания, чем, скажем, теория относительности Эйнштейна. Как может быть, что два космических корабля, движущихся относительно нас со скоростью в двести тысяч километров в секунду навстречу друг другу, сближаются со скоростью меньшей, чем триста тысяч километров в секунду? Просто так этого не понять, нужно считать. И уже расчеты дают нужный результат. В темпоральной физике тоже нужно просчитывать каждое изменение. Задействовать логику бесполезно, ибо логика – система представлений, работающая при линейном течении времени.
– То есть ты задействуешь мощность в несколько киловатт и мир изменится? – продолжал забавляться Маковский. – Возьмешь с собой атомную бомбу, взорвешь ее в прошлом, сотрешь с лица земли город – и мы все умрем, так и не поняв, что случилось?
– Скажите, а если я взорву эту бомбу прямо здесь и сейчас, вы поймете, что случилось? – спросил физик. – Разница лишь в моменте применения. Если мы имеем средство изменить мир, почти неважно, когда его задействовать. Любые преобразования, которые могут произойти с миром, локальны и ограничены во времени скоростью распространения света. Мы изменяем только пространственно-временной континуум в пределах радиуса событий. Вы знаете, что такое радиус событий?
– Примерно, – Маковский кивнул.
– И мир, когда мы воздействуем на него, изменяется не полностью. Любое воздействие распространяется всего лишь со скоростью света – в лучшем случае. А Вселенная огромна. Поэтому ничего удивительного во временных изменениях нет. Вас же не удивляет, что камень можно перетащить с места на место, дерево – пересадить, дом – снести, человека – убить? В случае действия темпорального преобразователя изменения происходят во времени. Никаких отличий.
Дмитрий Олегович вновь хмыкнул.
– Ладно, отойдем от философии – пусть Маша на досуге подумает, что к чему. Ей по работе