«Спартак» и другие. Евгений Ловчев
ударили в нос. Дело было так: играли с Андреевкой в футбол и, видимо, я позволил себе повыпендриваться перед соперниками. И как-то в школе, смотрю, под окнами кто-то шастает. Не думал, что ищут меня. После школы иду на станцию, догоняет компания ребят. Поворачиваюсь – и получаю сильнейший удар в нос, который привел к перелому. А потом старший брат, Славка, долго гонял Андреевку, откуда были обидчики.
Когда пригласили в «Буревестник» (по сути, открылся новый проект, который можно назвать аналогом нынешней молодежной сборной страны – только то была экспериментальная команда), я ушел с завода и через некоторое время стал выездным. Конечно, поездки за границу были запоминающимися. В Индонезии поразила бедность и антисанитария: по отелю бегали ящерицы, а в городских каналах народ мылся, нужду справлял, чистил зубы – все в одном.
Но главным, конечно, все равно был футбол. Как-то на турнире в Виареджо – уже в Италии – мы бились с «Ювентусом». То были первые уроки большого футбола: в дикий ливень мы пытались гонять мяч по лужам и ничего не могли сделать, а итальянцы преподали урок. Пока мы, тратя силы, пригоняли мяч к штрафной, они подбивали этот мяч вверх и с полулета отправляли к нашим воротам. Минут за 15 до конца силы нас покинули, «Юве» забил три мяча и выиграл. То был один из первых наглядных уроков тактики в моей футбольной жизни.
Игр у «Буревестника» было много, чувствовалось, что на нас всерьез рассчитывали и во взрослом футболе. В команде меня опекал врач, Николай Николаевич Алексеев, в 50–60-е годы работавший в «Спартаке» и сборной… Человек он был оспартаченный, работавший с великим поколением, выигравшим Олимпиаду в 56-м в Мельбурне!
Осенью 68-го, уже перед самым закрытием проекта «Буревестник», мы крупно обыграли дубль «Торпедо» на Восточной, и у раздевалки меня хватает за рукав Юрий Золотов, начальник торпедовской команды.
В трусах и майке захожу в какой-то кабинет и слышу:
– Женя, переходи к нам. Квартиру дадим, машину купить поможем.
Я – пацан 19 лет, мне никогда ничего подобного не обещали. Голова закружилась.
– Я, конечно, не против, – отвечаю.
Тогда же не было контрактов, заявления не писал, все на словах, и мог наобещать кому угодно и что угодно – парень я был деревенский и в этих делах неискушенный. Впрочем, что угодно могли наобещать и мне.
И все бы ничего, не пообещай я до этого разговора с руководителем торпедовцев, что перейду в… «Спартак». Да кому – главному тренеру команды Никите Симоняну.
Приглашение в «Спартак» я получил в Сандуновских банях, куда меня привел врач «Буревестника», тот самый, работавший долгое время у красно-белых и хорошо знавший Никиту Павловича.
– Женя: мы за тобой внимательно следим и хотели бы тебя взять в команду, – сказал мне Симонян.
– Есть же «Буревестник», как я могу оттуда уйти, если команду не закрыли? – ответил сначала. Но поспешил добавить: – А вообще, я не против.
В общем, за один месяц дал добро сначала «Спартаку», а потом и «Торпедо». Как-то,