Не исчезай. Каролина Эрикссон
того чтобы подняться к дому по узенькой тропинке, я решила свернуть на посыпанную гравием дорогу, которая шла вдоль берега. Мне необходимо было расширить область поисков. Я обошла несколько домов, выкрашенных в красный цвет; у каждого дома я пыталась докричаться до хозяев, но ответа не было. Двери и окна были закрыты, комнаты, которые виднелись за кружевными занавесками, были темны и пусты. Правда, снаружи все еще стояла садовая мебель и цветочные горшки. В выходные эти дома снова наполнятся жизнью и движением, машины снова будут заезжать на лужайки, двери снова распахнутся. Усталые, но довольные взрослые будут заносить в дом сумки, а непоседливые дети примутся носиться вокруг на не знающих усталости ногах, которые слишком долго оставались неподвижны. Веселые голоса и заливистый смех снова будут разноситься по поселку. Но сейчас здесь совершенно тихо и пустынно. Или?..
Крадучись, как взломщик, я приблизилась к одному из домов. Не могла сдержать себя и стала заглядывать внутрь дома сквозь немытые стеклянные двери, тронула и едва не повернула ручку. Но нигде я не видела признаков того, что Алекс и Смилла были здесь, тем более что они могут находиться здесь сейчас. Конечно же нет. Я двинулась дальше по дороге, останавливаясь у домов, выглядевших особенно ветхими и заброшенными. Фантазия разыгралась, я представила Алекса и Смиллу связанными, с заткнутым ртом, в каком-то тесном помещении без окон. Мои крики становились все более истеричными, как и мой стремительный шаг. Я снова задрожала от чувства нереальности происходящего, оттого, что в мыслях и действиях было что-то вымученное, неестественное. Как будто мои судорожные поиски были просто иллюзией. Как будто у меня была возможность увидеть правду, но я предпочитала ее не замечать. У одного бревенчатого дома с украшенным резьбой фасадом висели одинокие желтые качели на высоком столбе. Ветер легонько покачивал их туда-сюда. Я подумала, что Смилла любила качаться на качелях. У меня сдавило горло, когда я поняла свою ошибку. «Любит», не «любила».
Меня снова начало тошнить, и пришлось сбавить шаг. Я пыталась дать тошноте выход, но ничего не получалось. Тело было одновременно усталым и возбужденным. Как будто все мое существо было полем битвы между холодной логикой и беспорядочным вихрем эмоций. И это касалось не только исчезновения Алекса и Смиллы. Так было с тех пор, как я вышла из поликлиники ошеломленная, онемевшая, пытаясь осознать слова врачей, которые все еще звенели у меня в ушах.
Хотя с того места, где я сейчас находилась, невозможно было увидеть озеро, я инстинктивно повернулась в его сторону. Увидела себя со стороны, снова в лодке, вспомнила, как мелькнула мысль последовать вслед за папой. Жизнь или не жизнь – вот в чем вопрос. И сейчас этот вопрос встал ребром.
Я продолжила идти, глядя себе под ноги, стараясь больше не обращать внимания на качели, подвешенные на деревьях, или игрушки, забытые на лужайках. Просто старалась переставлять по очереди ноги. Розовые кроссовки летали подо мной туда-сюда. У нас дома в прихожей лежали мои новые,