Птичий суд. Агнес Раватн
обычный дезодорант. Это меня удивило, я-то думала, что он принимает какие-нибудь сильнодействующие лекарства. Я поймала свое отражение в зеркале, пока вытирала его салфеткой. Очевидно, что человек, уставившийся на меня с отражения, только что сделал что-то плохое; я видела этот взгляд сотни раз. Все, хватит, подумала я, нужно быть искренней.
Было написано, что нужно подрезать кусты перед появлением почек, но о времени не было ни слова. Я села на табуретку перед первым кустом черной смородины и внимательно посмотрела на ветки. Я нашла книгу по садоводству на полке, но там было очень мало информации. Я взяла в привычку вести постоянный внутренний диалог с самой собой в саду, с утра до вечера. Я думала обо всем. Мне всегда казалось, что даже если я однажды сойду с ума, я не такой человек, чтобы ходить по улицам и громко разговаривать сама с собой, потому что мне нечего будет сказать. Но здесь, в этой тишине, запуская руки в холодную влажную землю или отрезая мертвые ветви, я захлебывалась своеобразной внутренней болтовней, бесконечными разговорами сама с собой, иногда воображаемыми диалогами между мной и другими людьми, я рассуждала и спорила часами. Я проигрывала во всех своих внутренних спорах. Я прислушивалась больше к своим воображаемым оппонентам, чем к самой себе, их аргументы всегда перевешивали. Другим людям всегда доверяешь больше, чем себе.
Сначала я срезала обмороженную ветку смородины, потом те, что лежали на земле. Наконец самые старые ветки внизу куста. Кольцам на поверхности срезов было уже, во всяком случае, семь-восемь лет, я подумала: как странно, что Багге с женой так сильно запустили свой сад.
Потом я взяла ножницы с собой на каменистый обрыв, где рос фундук. Если я сейчас хорошо его обстригу, потом могут быть хорошие орехи. Ходить на цыпочках по саду и делать маленькую работу было не только радостью, но и балансом на тонкой линии самопознания. Ожидания, которые были у меня перед приездом, сильно снизились. Мое невежество в садоводстве было очевидно – я вообще ничего о нем не знала, никогда не интересовалась, на самом деле у меня был небольшой комплекс неполноценности в том, что касается садов. Что земля – это не просто земля, что нужно добавлять удобрения или питательные вещества. То, что природа не смогла сама справиться, было для меня наибольшей преградой. В сарае лежали старые семена, но нормальный человек не мог разобрать то, что было на них написано; о прополке и подобных вещах было написано языком, совершенно не предназначенным для меня. Я запоминала небольшие отрывки из книги по садоводству, пыталась представить себе то, о чем читала, на следующий день шла пробовать на практике. Вот так? Это они имеют в виду? Меня бросало в дрожь каждый раз при мысли о том, что Багге мог стоять у окна и наблюдать за мной, что он стоял и почесывал в затылке: что это она там делает? Нет-нет, не так! Поначалу я не решалась ни на что, кроме произвольной прополки грядок. Сейчас я сделала все так, как посчитала нужным, и подумывала посадить лук, но в том, что касается лука, автор книги полагал, что каждый читатель