По законам гламура. Марина Серова
махнула рукой:
– Может, это и к лучшему. Слухи разлетятся быстро. Преступник занервничает и может наделать ошибок, а мне это только на руку.
Выйдя от Светлова, я постучала в дверь соседнего люкса, и мне открыла очень эффектная высокая смуглая черноглазая брюнетка лет тридцати пяти с совершенно бесстрастным выражением лица. Она вопросительно взглянула на меня, и я представилась:
– Здравствуйте, Вероника. Я Иванова. Мне нужно поговорить с госпожой Серебровой.
– Тамара Николаевна! Это к вам! – сказала женщина, пропуская меня в номер.
При ближайшем рассмотрении Сереброва оказалась холеной дамой лет пятидесяти, но пластику она себе явно не делала, хотя надо было бы – морщин у нее хватало, как хватало и бриллиантов, причем очень хороших. Она была уже одета для выхода, и я, взглянув на часы, поняла, что подошло время идти в ресторан ужинать.
– Присаживайтесь, – пригласила меня она, царственным жестом указав на кресло, и опустилась в другое сама. Вероника присела на диван с ленивой грацией отдыхающей кошки. – Вероятно, вы тот самый частный детектив, о котором говорил Леня?
– Да! И пришла я к вам с очень неприятным разговором. Но, я надеюсь, вы, выслушав меня, поймете, что дело серьезное, – объяснила я свое появление.
– Говорите! – милостиво разрешила Сереброва.
– Скажите, Тамара Николаевна, вам не приходило в голову, что все эти внезапные заболевания конкурсантов выглядят очень подозрительно? – спросила я.
– Приходило, конечно, – кивнула она. – Голубушка, вы просто не знаете, что собой представляет современный шоу-бизнес! Во времена моей молодости тоже были интриги, сплетни, доносы, но до такого дело не доходило.
– Тогда у меня второй вопрос, только прошу вас выслушать его спокойно и ответить честно.
– У вас есть повод в этом сомневаться? – оскорбленно спросила Тамара Николаевна.
– Нет, и надеюсь, не будет, – торопливо ответила я. – У вас, как у председателя жюри, хранится вся документация, касающаяся прошедшего тура конкурса, и, как мне сказали, в целях поддержания интереса к нему имя победителя и результаты голосования объявляются только перед началом следующего тура.
– Да, это так! – подтвердила она.
– А не может быть, что некто узнает информацию досрочно? – поинтересовалась я, осторожно подбираясь к главному вопросу.
– В этом номере есть сейф! – кратко ответила Сереброва.
– А от вас лично никто не мог узнать информацию? – напрямую спросила я.
Сереброва пошла пятнами, но, с трудом сдержавшись, спросила:
– Вы подозреваете меня?
– Но ведь вполне может быть, что вы болеете за кого-то из участников конкурса и хотите ему как-то помочь, – сказала я.
– Мне одинаково симпатичны все конкурсанты! – отрезала Сереброва. – Кто-то из них более одарен, кто-то менее, но я не отдаю предпочтения никому.
– А ваши отдельные занятия с Евгением? – настаивала я.
– Когда я бываю на репетициях,