По законам гламура. Марина Серова
теме нашей беседы: – Ну, а кто еще в жюри?
– Глаха! – поморщившись, ответил Светлов.
– Какая Глаха? – обомлела я. – Та самая?
– Та самая! – кивнул он.
– Да ее же фанаты стадионы в клочья разносят! – воскликнула я. – Молодежь же от нее с ума сходит! Какому же гению в голову пришло ее сюда пригласить?
– Да уж! Наташка, она такая! Наталья Федорова она по паспорту, – рассмеялся Светлов и объяснил: – Мне Сережка, ее продюсер, позвонил. Как узнал, что меня сюда для организации этого конкурса пригласили, тут же попросил включить ее в жюри. Она ведь только что из больницы – опять от своей наркозависимости лечилась. Вот Сережка и подумал, что ей, чтобы окончательно в себя прийти, нужно подальше от Москвы держаться. Да у нее в охране аж три человека! Проследят, чтобы она опять не сорвалась!
– А у меня от этой Глахи сплошная головная боль! – окрысился Тумасян.
– Скандалы закатывает? – сочувственно спросила я. – Она же славится тем, что, чуть чего не по ее хотению, не по ее велению, так тут же начинает ругаться, как извозчик, посуду бить, а то и в драку лезет.
– Да нет! – отмахнулся он. – Она-то тихо себя ведет, из номера даже в ресторан не выходит – там ест, на репетициях не бывает, а в театр ее машина возит.
– Так в чем же дело? – удивилась я.
– А в тех придурках, которые днем и ночью возле гостиницы толкутся и ее имя скандируют! – зло объяснил он. – А она выйдет на балкон, помашет им рукой и снова уходит. И откуда только у этих лоботрясов столько сил и времени берется? Ведь круглые сутки там торчат! Я попытался было к Глахе зайти и попросить, чтобы она к этим охламонам вышла и автографы, что ли, раздала! Может, тогда успокоятся и разойдутся! Да куда там! Мне какой-то мужик дверь открыл и дальше порога не пустил – отдыхает, говорит, Глаха!
– Ясно! – сказала я и попросила: – Ну, давайте уж ближе в делу! Что же у вас все-таки случилось?
– Понимаете, Танечка!.. – начал было Светлов и вопросительно посмотрел на меня: – Или Татьяна Александровна?
– Можете называть меня Таней, – согласилась я, решив, что он мне по возрасту в отцы годится, так что сойдет.
– Спасибо! – кивнул он и продолжил: – Так вот, первые три тура прошли без сюрпризов, то есть отсеялись три девушки.
– Ну, это дело понятное! – усмехнулась я. – На такие мероприятия ходят в основном девчонки, а женская дружба – вещь всем давно и хорошо известная, и замешена она, за редчайшим исключением, на зависти. Вот каждая девушка и думает: «А почему это именно она стоит на сцене, а я, хоть ничем и не хуже, сижу в зале? Я вполне могла бы быть на ее месте!» И, движимая этим благородным чувством, отдает свой голос, как правило, понравившемуся ей парню.
– Верно мыслите! – с интересом глядя на меня, согласился Светлов.
– Вот именно, что из одной зависти! – выпалил Дубов. – Светлана была очень милая девушка и очень способная!
– Да и Татьяна была не хуже! – поддержал его Самсонов. – Все при ней! И голос, и фигура! Потому-то первой и выбыла!
– Не спорьте! – попросил Сергеев. – Самой лучшей была Лариса!
«Ну,