Отель сокровенных желаний. Антон Леонтьев

      – Мы к этому непричастны! – быстро проговорил князь. – Идиот, зачем нам убивать Вику? Она была прелестной молодой девицей! Да, мы тебя другим трупом из морга припугнули, но к этому ужасу не имеем ни малейшего отношения!

      Прасагов протянул:

      – Не думаю, что следаки вам поверят. К тому же ты бывший американец, Степа… Ох, не завидую я твоей участи!

      – Не убивали мы ее! – завопил князь с такой силой, что у Ярослава зазвенело в ушах.

      – Это ведь и вы могли Вику убить, – заметила совершенно спокойным тоном Жанна. – И не только ее, но и свою помощницу, как ее, Анжелу… Помощницу и любовницу!

      – Алиной ее зовут! – взвился олигарх. – И никакая она мне не любовница! У нас чисто деловые отношения! И никого я не убивал, конечно же…

      – Не думаю, что следаки тебе поверят, – передразнил его князь. – Но лично я тебе верю, Миша. А ты мне – нет! Вот что значит аристократическое происхождение и величие духа! А вы, купчики, всегда всех подозреваете…

      Жанна Хват уже совершенно взяла себя в руки и решительно произнесла:

      – Клянусь, что найду убийцу, чего бы мне этого ни стоило! Потому что если это не мы, то…

      Она уставилась на Ярослава. Князь и олигарх тоже взирали на него с нескрываемым ужасом. Даже Диля отшатнулась от него.

      – Вы что, окончательно рехнулись? – спросил он, вдруг осознав, что говорит каким-то совершенно чужим голосом. – Я был все время у вас на виду!

      – А вот и нет, – ввернула Жанна, – когда я вернулась с инструментами, то тебя не было! Ты вполне мог побывать наверху и убить Вику!

      Чувствуя, что его сердце грохочет, как ветхий будильник, Ярослав заявил:

      – Если уж на то пошло, и вы тоже могли, делая вид, что идете за инструментами, убить Вику!

      – Ее в автомобиле не было… – сказала Жанна, а Ярослав заявил:

      – Это по вашему утверждению ее там не было. А может, была, вы ее оглушили, затем перетащили наверх и убили? И сделали вид, что вернулись с чемоданчиком в холл. Вы отсутствовали подозрительно долго…

      А затем, ткнув правой рукой в князя, а левой в олигарха, отчеканил:

      – И любой из вас мог это сделать! Вы ведь тоже оба были вне поля зрения, во всяком случае, моего.

      Степа и Миша переглянулись, но ничего не сказали.

      – Или… – произнесла дрожащим голосом Диля, и все уставились на нее. – Или это сделал «Петрополис»! Точнее, проклятие номера сто восемьдесят четыре!

      – Отличный виски, – произнес седой, с пушистыми усами и военной выправкой мужчина в инвалидном кресле. Он поставил бокал на подлокотник кресла и взглянул на своего гостя, франтовато одетого субъекта со старомодным галстуком-бабочкой, и спросил:

      – Но все же ты не для этого привез мне из Москвы такой раритет, чтобы мы вместе с тобой его распили, ведь так, Генрих?