Искупление. Алиса Орлова-Вязовская
жалкую жизнь, красавица.
Мамаша Трюшон громко сглотнула, пытаясь унять дрожь.
– Господин Перрен, разве я стала бы возражать такому славному человеку? Конечно, берите, ведь Мерло уже заплатил.
– Отлично, добрые люди всегда договорятся миром. – Ухмыльнулся Каторжник. – Я вижу, что ты вполне достойная женщина и с тобой можно иметь дело. Я даже оставлю тебе пятьдесят экю, славная хозяюшка, чтобы милые крошки погостили у тебя еще. Жаль, но сейчас я не могу взять их с собой. Но смотри за ними хорошенько, в любой день может явиться верный человек, он назовет мое имя, и ты тотчас отдашь ему ребятишек. И не вздумай ни одной живой душе сказать, что видела нас в своем доме. Иначе с тобой может произойти несчастье, как с беднягой Мерло.
Гастон кивнул своему прислужнику и направился к двери. Мамаша Трюшон засеменила за ними, угодливо бормоча слова благодарности и уверяя, что будет нема, словно камень.
Жак в своем жалком чулане не слышал разговора, шум дождя заглушил голоса. Если к хозяйке и явились ночные гости, это ее дело, лишь бы она оставила их с Бертой в покое. Каково же было его удивление, когда Жюли, заглянув в чулан, ласково спросила, не замерз ли мальчик. Сроду Жак не слыхал от хозяйки доброго слова и уставился на нее, открыв рот. А Трюшон проворно метнулась к себе и принесла полинявшее шерстяное одеяло и теплый платок, в который укутала Берту с такой нежностью, что и ожидать было нельзя. В эту ночь мальчик заснул на славу, ему не пришлось сворачиваться клубком и вздрагивать от ледяных струй ветра, что вечно обжигали кожу.
А в это время по размокшей от ливня дороге, то и дело застревая в жидкой грязи, тащилась крытая повозка Гастона Перрена. Ему словно нипочем были отвратительная погода и непроглядная темень. Он лишь надвинул шляпу пониже и покуривал трубку.
Кловис исподтишка поглядывал на него, уж битых полчаса его так и мучило любопытство.
– Хозяин, – наконец, не выдержал Удав, – отчего вы не забрали щенков сразу, да еще оставили этой пройдохе Трюшон денег?
– Ты славишься отменной силой, мой дорогой Кловис, но ума у тебя, как у новорожденного поросенка. В городе еще неспокойно, и я не желаю, чтобы полицейские ищейки и гвардейцы совали нос в мои дела. Стычка с крысой Мерло и его ребятами дорого нам обошлась, зато теперь я единственный повелитель Руана. И каждый, кто с этим не согласен, отправится вслед за ним.
– Это верно, хозяин, вы здорово почистили город. – Уважительно пробормотал Удав, – хотя нам тоже пришлось потерять достаточно верных людей.
– Ну и дурак ты, Кловис! Уж чего – чего, а негодяев, готовых за деньги исполнять темные делишки, всегда найдется с лихвой. Я никогда не верил в честность и преданность, как видишь, мне это помогло. Половина людишек Мерло преспокойно предали его, стоило пообещать им больше.
– Ваша правда, господин Перрен, иначе нам нипочем не застать Жареную Морду врасплох. Ну и заварушка была по окончании ярмарки! У меня до сих пор гудит в голове от удара