Собрание стихотворений. Том 2. In vitro nigro. Алексей Долгоруков
царственно вплывает «Лиро-дева» (часть 4-я). Как отражение Мечты, отблеск яркой Звезды, далёкой, недоступной, но зовущей!
Глаза в темноте – отраженье стекла.
Из бездны туннеля – Желание дразнит очами.
О, тонкая нимфа! – несмело дрожит волосами –
Я сзади, но спереди страсти игла!
Но что делать дальше? Как очаровать Её? Покорять снова и снова? Пройти по нескончаемому круглосуточному лабиринту, бросая Ей под ноги свежесорванные бутоны роз и смятую фольгу, беспечно меняя их на скорую влагу приветствий? Сыпать стихами и льстивыми дифирамбами в ожидании снисхождения? Но ответ прост и молчалив:
Я не буду цветы собирать – на гербарий.
Я не буду чужие молитвы скрипеть.
Я не буду оплакивать родину в баре…
И не время ещё за неё умереть…
Просто пришло время обернуться и посмотреть в зеркало, вернуться внутрь сокровенных Сфер Автора, предчувствуя в себе стезю пиита. А на ней снова и снова встречать и провожать тонкостанных кудесниц, ощущая порой только мимолётность полёта…
И было очень заманчиво
Проплывать по ночам с тобою.
И космос, вечно обманчивый,
Нас солёной лизал губою.
Перед нами открывается 5-я часть книги – «Плащаница», позволим Вашей фантазии определить энтомологию фасада заданного литературного здания! Я могу всего лишь грезить… и предлагаю Вам, любезный читатель-путешественник, самому пропасть в бездне круговорота открывающейся фантасмагории!
Садитесь, будьте спокойны,
Сегодня небо чудесно,
Вы Ход увидите Крестный
И – мысли и чувства войны.
Куда нас выносит очередной виток прогулки? Кажется, оторопев от ослепительных реклам и витрин проспектов, стоит свернуть чуть в сторону от шумных магистралей. Но, пройдя по манящему мокрой брусчаткой непредсказуемо-извилистому переулку, мы неожиданно (?) оказываемся на той же самой улице! Что же это? Шутка архитектора-итальянца, вспомнившего родные улочки припортовых лабиринтов?
Параллельно большому проспекту –
Закоптелая улочка Тайна.
Нарушает надежды проектов –
Как бездушная догма Einstein’а.
Эта улица видела много
Откровений, лампад и распутства.
И сюда – в малолетства берлогу –
Уползало с проспекта искусство.
А может… стоит только приоткрыть глаза, как вокруг материализуется наш грешный Мир, пусть полный суеты и тщетности, но не лишённый своего академического очарования и прелести? Как сейчас не хватает сумасшествия, называемого просто и счастливо – студенческая вольница, пусть и зажатая в рамках «осознанной необходимости»!
Прекрасен час последней парты.
Профессор вычурно трескуч,
А мы – кто спит, кто тянет карты,
Кто зеркальцем наводит луч.
Учёным стать – такая мука.
Работы, речи, имена…
Да-да,