Алый камень. Алексей Васильев
слой инея покрыл землю и сухие ветки.
Сиру Нолану почудилось чье-то присутствие. Рыцарь увидел, а вернее, почувствовал, как из теней выполз сгусток тьмы. Он вытянулся и принял очертания высокой фигуры, отдаленно напоминавшей человеческую. Угольно-черная кожа, казалось, поглощала весь падавший на нее свет. Длинные руки и ноги оканчивались острыми когтями. Волосы, точно дым от пожарища, окутывали черную голову. Леденящий взор двух глаз, светившихся тусклым лунным светом, застыл на сире Нолане. Вся фигура существа казалась призрачной, словно сотканной из мрака. Медленные движения были слишком легкими и плавными, чтобы принадлежать живому существу. На том месте, куда оно ступало, чернела трава, а земля покрывалась коркой льда.
Сир Нолан не мог пошевелиться. Ужас сковал его, и все что осталось рыцарю – это смотреть на неотвратимо приближающуюся к нему фигуру. Лошадь, до этого застывшая на месте, взбесилась от ужаса и страха и начала вырываться, пытаясь разорвать узду, привязанную к толстой ветке.
Существо медленно повернуло бесстрастное подобие лица к лошади, и на том месте, где должен был располагаться рот, раскрылась широкая пасть, полная бритвенно-острых черных зубов. Из нее лился тусклый белый свет. Издав душераздирающий вопль, создание скрылось в тени, из которой вышло. Секундой позже оно вышло из тени, отбрасываемой лошадью, и, широко открыв зияющую пасть, набросилось на лошадь, впитывая боль и ужас терзаемого им животного.
Чем глубже впивались в горячую плоть холодные черные зубы, тем ярче проступал на угольной коже узор из белых нитей, тускло светившихся в лунном свете. Они постоянно меняли свое положение: то складывались в руны на непонятном сиру Нолану языке, то повторяли расположение вен и сосудов человеческого тела. Когда последние хрипы лошади затихли, существо медленно перевело холодный взгляд на сира Нолана.
Рыцарь хотел закричать, но слова застыли у него в горле. Окутанная мраком сущность все приближалась. Она развела длинные черные руки, словно в приветственном жесте, и сверкнула белыми глазами. От бессилия перед наступающим чудовищем на сира Нолана накатила волна ярости, и, собрав всю свою волю, рыцарь потянулся к покрытому инеем мечу. Но клинок не желал покидать своих замерзших ножен.
Раздался жуткий, схожий со звуком разрываемой на части плоти, леденящий смех. Существо вплотную приблизилось к сиру Нолану. Он попытался сопротивляться, но чудовище обдало его порывом ледяного дыхания и занесло когтистую руку для удара. Последним усилием рыцарь закрыл горло рукой, и черные когти, пройдя сквозь металл наруча, словно нож сквозь масло, вонзились в предплечье сира Нолана. У него не было сил даже вскричать от боли. Перед глазами рыцаря появился тусклый белый свет, льющийся из пасти существа. Последнее, что промелькнуло в голове у сира Нолана, было воспоминание о солнце, таком теплом и ярком, светившем на чистом лазурном небе.
Глава VIII
Ночное серебро
Замерзшее лицо сира Нолана обдал жар.