Душа в черной маске. Марина Серова
начнет мучить меня нравоучениями. Но нет, он сразу перешел к конкретике.
– А я знал эту девушку, знал! – с нажимом воскликнул мужчина. – Она жила в нашем подъезде. Между прочим, не пила и не курила и не шлялась где попало. И вот – результат! А моя соседка, законченная грешница, на прошлой неделе тоже выпала из окна, только с первого этажа, и хоть бы хны. А она была вдрызг пьяна и выпала из окна квартиры своего любовника! На следующий день… впрочем, нет, на послеследующий, – поправился мужчина, – она как ни в чем не бывало пошла на работу.
– Ну а эта девушка, – я кивнула в сторону погибшей, – вы ее хорошо знали?
– К сожалению, близко познакомиться нам не удалось, – с неким кокетством произнес мужчина. – Кстати, меня зовут Владимир. Владимир Николаевич Любимов. Я живу в этом же подъезде на втором этаже.
– Татьяна, – представилась я и достала сигареты.
– Вы курите, девушка? – вздернул брови Любимов.
– Ах да, вы же считаете это пороком, – криво ухмыльнулась я.
– Для женщины – да, – высокопарно ответил Любимов.
– Увы, но вы меня в этом смысле не переубедите, – вздохнула я.
Любимов повернул голову в сторону с таким видом, как будто я подло обманула его в самых лучших ожиданиях. Но через секунду снова уставился на меня своими карими глазами.
– Эта девушка жила одна? – спросила я.
– Одна. Она снимала квартиру, – с какими-то прокурорскими интонациями произнес Владимир Николаевич. Он как будто обвинял тех, по чьей милости у этой девушки не было своей жилплощади.
– И что, вы не в курсе, кто к ней приходил? – продолжила вяло я свой допрос, который вела скорее по инерции – смерть девушки, несмотря на весь трагизм ситуации, никак не касалась меня.
– Приходить – наверное, приходили… – проговорил тем временем Владимир Николавеич. – Но я же не торчу целый день на улице и не наблюдаю за подъездом. Хотя мог бы это делать, поскольку нахожусь на пенсии.
– Значит, не работаете, – констатировала я. – А девушка где-нибудь работала?
– Наверняка где-то работала. Но я не знаю где. Зато знаю, что Маша училась в педагогическом институте. Дополнительно изучала языки… Кстати, ее звали Маша Гаврилова. И она встречалась с парнем по имени Егор. Я его видел несколько раз. Но, – Любимов строго поднял указательный палец, – я никогда не замечал, чтобы он оставался у нее ночевать. Я же говорил, что ни в чем предосудительном Машу уличить не могу. И в том, что случилось, я вижу очень плохой знак. Я в настоящее время размышляю над судьбами современного мира и вижу, что главная наша проблема – отсутствие веры. Именно вера смогла бы развернуть сознание людей в том направлении, чтобы этот катаклизм, – Любимов еще раз кивнул в сторону собравшихся вокруг упавшей из окна девушки людей, – мы не наблюдали. Ни вы, ни они, – показал он неожиданно на двух любопытствующих кумушек, – и Владимир Николаевич тоже…
– Это вы про себя? – усмехнулась я.
– Да, про себя, – виновато опустил вдруг Любимов глаза. – Хотя это цитата из фильма «Кин-дза-дза». Смотрели?
– Когда-то