Полтора килограмма. Наталья Федоровна Никитина
вместе, – Джим, не сводя с меня напряженного взгляда, ждал ответ.
– Ну, хорошо, – нехотя согласился я, понимая, что сын прав и, может быть, действительно это будет
наш последний совместный выход.
17
– Вот и отлично! Я планирую поплавать, не хочешь спуститься со мной к бассейну? —поднимаясь из
кресла, предложил Джим.
– Идем.
Я последовал за ним, слушая, как он взахлеб расхваливает достоинства «Ferrari berlinetta». Мы
миновали светлый коридор второго этажа, стены которого украшали сотни маленьких лампочек в виде
прозрачных капелек воды, беспорядочно разбросанных в верхней части стен. В дневное время они
создавали иллюзию влаги. В вечернее время их мягкий свет придавал серо-голубым стенам какое-то особое
нежное свечение, наполняя пространство чистотой и бодрящей свежестью океана. Это был мой
дизайнерский вклад в оформление дома. Таким образом, каждое утро, направляясь к себе в кабинет,
комнату для совещаний или в тренажерный зал, бойкотируемый мною последние годы, я получал деловой
настрой и заряд бодрости. Коридор правого крыла дома, напротив, был выполнен в светло-зеленых тонах,
всё с теми же каплями-светильниками, в этой цветовой гамме уже напоминающими утреннюю росу на
листьях растений. В этом крыле располагалась моя спальня, библиотека, джакузи, сауна, – словом, всё то,
что должно настраивать идущего по коридору на предстоящий отдых. В холле к нам присоединился Винчи.
Он нехотя поплелся следом, осуждающе взглянув на нас, словно говоря: «И хочется вам в такую жару
выходить из прохладного дома!»
Бассейн голубым полумесяцем обнимал дом со стороны океана. Его длина составляла тридцать два
метра, и задуман он был для тренировок, которые устраивал Джим, приезжая ко мне в гости. Рядом
находился еще один круглый бассейн, который предпочитали для своего отдыха менее спортивные люди, к
коим относил себя и я. Элизабет, моя вторая жена, установила ряды белых мраморных вазонов с розами,
которые лучами отходили от большого бассейна. С высоты птичьего полета хорошо просматривались
очертания глаза: круглый бассейн превращался в зрачок, а полумесяц большого бассейна – в веко, и ряды
вазонов, словно алые ресницы, окаймляли верхнюю часть века гигантского глаза. При всем моем
неуважении к Элизабет, я всегда признавал ее тонкий изысканный вкус во всём, начиная от правильно
подобранного комплекта одежды и заканчивая оформлением интерьера. Она сумела придать моему
холостяцкому жилищу необходимый уют и расслабленную элегантность. Лиз создала безупречный
ландшафтный дизайн в нашем саду: в вечернее время фигурная стрижка кустов и умеренное освещение
придавали саду таинственную роскошь и гармонию. Особняк располагался вдали от городской суеты на
четырех акрах побережья. Сюда я сбежал из Бостона почти тридцать лет назад и ни дня не пожалел о своем
уединении.
На