Досье неудачника. Дневник странного человека. Родион Яковлевич Кормановский
всего был, хоть говорил я тогда исключительно о бабах, всёж не дурак был. Как-то однажды, мать свидетель, я ему отомстил.
Мамка усадила нас рядом на диван, дала нам по леденцу. Я со своей конфеткой быстро расправился. А братан, повернувшись ко мне, дразнился. Свой леденец он держал в открытом рту и показывал мне, всасывая его и высовывая обратно. Я глядел-глядел, приблизился к нему и хвать зубами конфету. Тогда у меня, как и сейчас, аккурат, два зуба было – сверху один и снизу. Брат от удивления рот открыл, а я конфету ту уже схавал.
Вот что значит, в семье клювом щёлкать! Братан у меня в рёв, а я счастлив.
Это была моя первая победа!
Вот так я тогда и двигался по жизни, поражения и победы есть, значит живой. В общем, какой-никакой, ушибленный головой, с двумя зубами, но всё же живой.
Аз есмь!
Ну, всё! Язык устал!
Я вам не тут! Вернее, я тут, конечно, но язык у меня не самая сильная часть тела, я вам не президент Советского Союза!
Вообще не помню, что бы я когда-нибудь столько говорил. Завтра прослушаю и пойму, гожусь ли я в депутаты.
Как Вам моя речь? Как язык, обороты, один…
Пук!
…чего стоит! Чёрт, я не об этом!
Ну, ладно, всё, у нас с Вами связь состоялась.
До следущей связи. Пойду, прогуляюсь.
Пока!… Щёлк.
* * *
Щёлк… Ик! Привет!
Кто это? Ик! А это ж мои отражения! Ой! Ик! А если один глаз закрыть? Ик! Ой! Да! Тогда я там один! Ик! Ну рожа у тебя, у меня…!
Чтой-то мне такого себя и любить-то не хочется! Ик!
Пойду в сортир! Ик!
Башмаки к чёрту! Ик! Эт я сегодня хорошо прогулялся! Ик!
Шлёп, шлёп, шлёп.
Ик! Бе – е – е – е!
Пардон! Ик! Кажется я блеванул… Ик!
Бе – е – е – е!
Эт я хорошо сегодня выпил! Ик!
Я что-то хотел сказать? Ик!
К чёрту, завтра… Ик!… скажу…
Ик! Бе – е – е – е!
…Щёлк.
«ЛИТЕРАТУРА ПУКА!» —
СЛОВО КО ВТОРОМУ ДНЮ «НЕУДАЧНИКА»
Привет, дорогие!
Я, как Вам известно, публикуюсь не только здесь, но и в других местах. Кое-где даже получаю отзывы, порой интересные. Дело в том, что мои опусы не считают литературой, а тем паче юмором. Согласен, ни на что более изысканное, чем БРЕД СИВОЙ КОБЫЛЫ, я не гожусь.
Хотя у меня есть аргумент – порой я бываю смешным.
И под влиянием народных (и инородных тоже) и прочих масс, соглашусь: моя литература – это литература ПУКА! Причем я от этого никаких неудобств не испытываю, ибо моей целью не было написать «Анну Каренину», а вот «Идиот» – это по мне, в точку, как говорится, причем не изысканный Идиот 19-го века, а НАСТОЯЩИЙ ИДИОТ 21-го!
Нынче масса народна – весьма неоднородна, как, я надеюсь, Вы заметили. Если полторы сотни лет назад все читали «Войну и мир» и восхищались, то теперь появились Дарья Донцова, «Полные записки кота Шашлыка» и (о, ужас!) я, Ваш покорный слуга. Разнообразие налицо! А те маститые писатели и критики, которые сами себя причислили к лику