История Тайной канцелярии Петровского времени. Василий Веретенников
дела. Возвратившись, был в Преображенском полку, где в 1706 году числился уже капитаном; в конце царствования Петра он был уже генерал-лейтенантом, причем в первых и десятых годах XVIII столетия посылался Петром с поручениями по набору рекрутов и по другим воинским делам; например, в марте 1715 года ему приказано было произвести осмотр «протазанов» в Оружейной палате на Москве в целях выяснения их годности. В сенатском архиве хранится под № 27 книга с именными высочайшими указами, озаглавленная так: «Принятые из бывшей канцелярии ведения генерала-лейтенанта Матюшкина именные блаженной и вечно достойной памяти Государя Императора Петра I указы…» В середине этой книги помещен указ: «Канцелярию Розыскных Дел, которая была под ведением полковника лейб-гвардии капитана господина Кошелева и лейб-гвардии обер-офицеров, ведать генерал-майору и лейб-гвардии майору Михаилу Афанасьевичу Матюшкину обще с теми же гвардии обер-офицеры».
Таким образом, в 1719 году Матюшкин ставится по главе канцелярии, которая до этого времени была в ведении Кошелева; причем асессоры остаются прежние. При этом канцелярия изменила стиль работы: при Кошелеве царю подавался голый следственный материал, просто «выписки» по следствию; теперь же, очевидно, выносилось коллегиальное решение, приговор – «сентенца», и уже этот приговор – результат коллегиального обсуждения – представлялся на утверждение императору. В силу этого постепенно обычной в канцелярии Матюшкина становится такая форма: «1720 октября в 5 день, по указу великого государя… генерал майор и лейб-гвардии майор Михайло Афанасьевич Матюшкин с присутствующими лейб-гвардии обер-офицеры, слушав вышеписанную ведомость (или “выписку”, или “донесения”) приговорили…» Это изменение окончательно утвердилось, когда прежние обер-офицеры Языков и Иванов были отстранены от дел по доношениям обер-фискала Нестерова («указал Его Величество вместо их быть… в присутствии у тех дел капитану Александру Бредихину, капитану лейтенанту князю Алексею Шаховскому, ундер лейтенанту Алексею Захарину»).
Надо полагать, что по приговорам докладывалось Петру и, вероятно, до этого приговор в исполнение не приводился; это видно из того, что на некоторых мемориях, посланных из канцелярии Матюшкина, писана резолюция собственной рукой царя. Впрочем, иногда Петр, прослушав доклад о деле, предоставлял его оканчивать самой канцелярии; в представленном ему реестре, против некоторых следованием оконченных дел имеется помета царя: «Вершить». Приговоры часто делались и «присутствующими обер-офицерами»; причем иногда асессоры Иванов и Языков писали письма по делам канцелярии за своею только подписью, употребляя выражение «канцелярия ведения нашего». Тут как будто мелькает указание на существование принципа коллегиальности в управлении канцелярией, хотя и неполно проведенного. Однако эта коллегиальность проявлялась несколько своеобразно: дела иногда могли решаться и единолично Матюшкиным. Макаров в письме от 20 августа 1720 года пишет Матюшкину по поводу