Истории любви. Рассказы. Часть 3. Александра Арсентьева
хочу есть. Накормите и помогайте потом, сколько влезет!
– Хорошо, пойдемте за столик, – Орфей взял ее за руку и посадил за стол.
К ним подошел официант.
– Прошу прощения, мистер Алигьери, но эта девушка не может здесь оставаться.
– А теперь? – Орфей протянул официанту пачку денежных купюр.
– Еще раз прошу прощения. Что будете заказывать?
– Мне бы это… супа, каши и попить чего, – сказала девушка робко.
– Устрицы в винном соусе – две порции, белое вино – два по двести, салат «Трюффо» и мидии в шоколадном топпинге. Черную и красную икру и утиный паштет. Семгу, осетра и говядину в кляре.
– Это все? – невозмутимо спросил официант.
«Да, у богатых свои причуды. Решил накормить какую-то голодранку? Видно, от скуки».
Когда он ушел, девушка осмелела и протянула Орфею руку для рукопожатия. Орфей пожал ее длинные, тонкие пальцы.
– Спасибо! – сказала она с чувством.
– Вы спасли мой желудок от голодной смерти.
Орфей рассмеялся.
– Меня зовут…
– Сложное имя у Вас, мистер. Я его не запомню. Аллегория, что ли?
– Алигьери – это моя фамилия. Меня зовут Орфей. А Вас?
– Я Шарлотта.
– Красивое имя!
– Не жалуюсь. Мои подружки сплошь Аиды и Кэтти, ну, Элизы… А мне, и впрямь, все завидуют! Имя, говорят, у тебя заграничное… французское, кажется… и не выговорить!
– Да, французское.
– И на мордашку ты, говорят, ничего… И руки, как у леди.
Орфей снисходительно ухмыльнулся (дескать, какая-то замарашка мечтает о славе, считает себя красоткой).
– А на что это мне? У меня и дома нет, и профессия нестоящая… Ну, поднести чего… Мне говорят: «Иди в шлюхи – это, мол, твое». А я – нет, не желаю. Я гордая – это у меня от матери. Она удавилась десять лет назад, а я ее до сих пор вспоминаю. Глупо, да?
– Нет.
– А мне говорят, что глупо. Забудь – это было давно.
– Надо говорить: покончила с собой.
– Ой, как Вы правы, мистер…
– Зови меня Орфей. Я никакой не мистер. А почему твоя мама… наложила на себя руки?
– Чудно Вы как говорите, Ор… Орфей.
– Говори мне ты. Мне ведь всего двадцать.
– А я младше Вас… тебя.
– Сколько тебе лет?
– Пятнадцать.
– Так как? Что толкнуло твою маму на этот шаг?
– Никто ее не толкал, она сама… Отец сильно напивался, бил ее, вот она и не выдержала такой жизни, что хуже смерти. Ей кто-то ляпнул: «Чем так жить – уж лучше к одному концу!» Ну, она и…
– А отец?
– Отец через год выпил какую-то дрянь и окочурился. Туда ему и дорога! А меня сердобольные соседки взяли на воспитание: кормили и одевали. Прилично, между прочим. Вы не смотрите, что плохо выгляжу. Это моя одежда износилась уже. Они и так: что самое лучшее на помойке найдут – отдают мне. Я маленькая хорошенькая была. Я и сейчас… красотка!
Орфей улыбнулся. Похоже,