Время рокировок. Андрей Васильев
причем висели они не на поясах, а на ремешках, переброшенных через плечо. Это какого же размера там пистолеты? Любопытно было бы на них глянуть.
– Куда? – рыкнул на скверном английском один из них, с массивной золотой серьгой в ухе.
Значит, есть тут все-таки золото? А Грэй сказал, что ничего такого они не нашли.
– Туда, – показал на лестницу я и повернулся к Тору. – Ведь туда?
– Не совсем, – ответил «волк». – Не так все тут просто.
Он сделал несколько шагов вперед и сказал арабу, который уже положил руку на кобуру:
– Пошли кого-нибудь наверх, к владетелю Али-Садаху. Где-то там сейчас находится человек по имени Лев Антонович, пусть ему скажут, что прибыл его повелитель.
Одессит за моей спиной присвистнул, Фрэн хихикнула – похоже, ее рассмешило само слово «повелитель». Видимо, не слишком оно вязалось у нее с моей персоной.
– Все верно, – тихонько сказал Голд. – Другая ментальность. У них нет понятия «командир». Тор?
– Да? – вернулся к нам «волк», убедившись в том, что один из арабов отправился наверх.
– Понимаю, что в двух словах всего не расскажешь, но пока к нам не присоединился Оружейник, освети нам хоть немного – что здесь вообще за место? – попросил его Голд, как всегда, опередив меня.
– Может, лучше дождемся? – И Тор мотнул подбородком в сторону лестницы.
– Это само собой, – вступил в разговор я. – Но мне бы хотелось услышать разные точки зрения на один и тот же вопрос. И потом, ты сказал, что его как-то начало заносить. Поясни свои слова. Нет, если есть желание сделать это при Оружейнике…
– Моя точка зрения не меняется от его присутствия или отсутствия, – пожал мощными плечами Тор.
– Уважаю за позицию, – без тени иронии произнес я. – И тем не менее чего зря время терять? Пока его найдут, пока он спустится к нам… Давай, рассказывай.
Тор понятливо кивнул, и мы отошли от арабов-охранников, которые с интересом прислушивались к нашей беседе.
По словам Тора, первое, что произнес Лев Антонович, войдя в город, было: «Недооценили мы их потенциал. Ошибочка вышла».
Это относилось не конкретно к мощным стенам вокруг Нового Вавилона, или к народу, который мотался по улицам, или даже к инфраструктуре. Это было признание того, что он неверно оценил ситуацию в целом.
Впрочем, я его понимал. Я изначально был уверен в том, что это некрупный городок, в котором живет двести – триста человек и который пытается доказать, что он самый большой в этом мире. Даже рассказы Щура не разрушили у меня уверенности в этом, только поменяли картинку в воображении, заменив ее на более глобальную, да подкорректировали численность населения. И в этом была наша общая с Оружейником ошибка – в прогнозировании ситуации. Штука в том, что тут никто ничего доказывать не пытался. Те, кто здесь взял власть в свои руки, сделали то же, что и мы, – просто стали жить в новых условиях, строя то, что приемлемо для этого мира, и практически не оглядываясь на предыдущий опыт умершей Земли, особенно в части моральных и этических норм.
Рынок