Оживить Сердце Дракона. Борис Бабкин
Антон.
– Конечно, проходи, сейчас накормлю. Я как раз суп гороховый сварила. И котлеты есть с картошкой. Решила праздник себе и детям устроить. Заходи, а то мы стоим перед дверью как неродные. А с Анькой тебе давно развестись пора.
– Да сейчас дело к тому и идет, – кивнул Антон.
– А что за работа у тебя такая дорогая? – спросила Ольга.
– Так я говорил, переводил с древнекитайского.
– Иди поешь, – входя в кухню, позвала сестра.
Курская область. Вишнянка
– Во! – кивнула на окно пожилая женщина. – Каждый день, как проснется, водой холодной обливается. Из колодца черпанет, голову вверх задерет и стоит. А потом льет на себя воду из ведра. Ну ладно летом. А зимой? Морозы под тридцать пять были этой зимой, а он выйдет в трусах, прости Господи, – старушка перекрестилась, – башку вверх и стоит. А потом кулаком лед в ведре расколет и воду на себя опрокидывает. Бррр! – поежилась она. – Я когда в первый раз увидела, думала, мерещиться стало под старость. Ну мыслимое ли дело?
– А кто он такой-то? – глядя на стоявшего в соседнем дворе худощавого бородача с длинными волосами, спросила сидевшая напротив хозяйки женщина.
– А кто его знает? Появился в прошлом году, дом купил и уехал. Почитай, полгода не было. Потом заявился и живет. Ни бабы, ни детей, кто такой, неизвестно. Участковый пару раз приехал, и все. Вроде безобидный, но выпивает. Не как наши, которые последнее пропивают, алкашня проклятая, прости Господи, но как запьет, так неделю еле ходит. Потом перестанет, куда-то уедет дней на десять. Приедет и снова, как волк, один сидит. Правда, дрова рубит, пилит. Картошкой целый огород засадил. И осенью копал ее пять дней. А сейчас вот уже месяц не бреется и вообще никуда не выходит. Мальчишки к нему четверо ходят. Вроде как драться их учит. А чему? – Она махнула рукой. – В Щиграх бабы видели – ему двое каких-то морду били, а он даже не ответил. Но мальчишки ходят через два дня. И родители говорят, вроде как послушнее стали. Митька Телин, например, курил как паровоз. Бросил. В общем, непонятный он мужчина.
– Действительно, целое ведро на себя вылил, – удивилась гостья. – И вон четверо мальчишек пришли, – кивнула она на окно.
– Сэмпай! – раздался громкий мальчишеский голос.
– Сколько можно говорить? – недовольно послышалось из дома. – Не называйте меня так. Я просто подвожу вас к армейским будням. Поверьте, – из открытого окна выглянул бородатый худощавый мужчина неопределенного возраста, – армия сейчас не та, что была в мое время. И обращайтесь ко мне просто – Глебов. Ну а если совсем просто… Впрочем, вам это не надо. Глебов, и все.
– А почему не Леонид Николаевич? – спросил один из парней.
– Все! – отрезал Глебов – Давайте разминайтесь. И не сачковать.
– Есть, – кивнул другой.
Глебов посмотрел на яркое небо.
– Надоели мне эти деревенские будни, – пробормотал он. – Хотя на большее я уже не годен! Так, – он взглянул в зеркало, – осталось два дня. Быстро же я оброс. Хотя, может, когда пьешь, волосы растут быстрее. – Открыв холодильник,