Египетские сны. Вячеслав Морочко
круг и вернулись в Москву. По дороге женщина из туристической фирмы через микрофон делилась с нами опытом жизни в столице Великобритании и, подъезжая к гостинице, мы уже знали так много, что вполне можно было возвращаться домой.
Оказывается, имея при себе фотографию, здесь можно получить «тревелкарту» для поездок по городу на любом виде транспорта, кроме такси. Подумав о своих бедных косточках, я загорелся этой идеей, и, определившись с гостиницей, не теряя минуты, вышел на улицу, спросить, где тут можно сфотографироваться. Я сделал это в мгновенном порыве, хотя, в действительности, анекдотический повод служил только жалкой попыткой завуалировать неудержимую жажду свидания с Англией один на один. Я волновался, сгорая от нетерпения, словно речь шла о конкретном лице, на встречу с которым долго стремился. И вот, наступил миг свидания.
На улице стояла промозглая тьма. Из отеля «Александра», я направился влево по бульвару «Сады Сассекса» (Sussex gardens). Сассексом называлось когда-то одно из первых, на острове, королевств. Бульвар был пуст. Неожиданно, я осознал, что не чувствую вокруг никакой Англии, никакого лондонского духа. Словно мы и не вылетали… Просто, на Шереметьево нашло потепление. Многие потом соглашались, что ни в одном чужом городе не ощущали себя так по-московски, как тут.
Пройдя метров триста-четыреста, я услышал шаги за спиной, оглянулся, но в свете едва пробивавших туман фонарей, никого не увидел. Двинулся дальше. И снова услышал шаги. Я рванулся назад, – кто-то бросился в сторону. Зашумели кусты. Застучала дробь удалявшихся каблучков. Я готов был поклясться: здесь была женщина. Неожиданно над головой промелькнула тень. Что-то, ударившись в столб фонаря, отскочило мне под ноги. Это был мячик. Захныкал хухреныш. «Ну, иди сюда, мой хороший! – позвал я, и он тут же явился, заплаканный. – Погуляем…» Он дал лапку, а другой – прижал к груди мяч. Когда мы пошли, я спросил: «Это кто тут играл со мной в прятки? Не та ли самая леди из вестибюля в Хитроу! Что ей нужно?» Хухр не слушал. Он плелся, бурча себе под нос: «Фто тебе нувно? И фто ты втё ифеф? Давай вевнемся, и ты лявев фпать.» «Не ворчи, дорогой, – отвечал я ему. – Я выспался в самолете».
Улица слегка изогнулась и сузилась. Впереди показались кроны деревьев. «Королевский сад!» – вспомнил я схему города и заметил двух человек. Одетые, как одеваются где-нибудь в Люберцах, парень и девушка шли мне навстречу. Они ворковали и улыбались, и в этой пустыне были похожи на ангелов. Хухр крутился и, делая ножками «кренделя», напропалую кокетничал.
Я думал спросить: «Извините, где бы сфотографироваться на документ?» Минуту назад я бы так и спросил, не задумываясь… Но в нужный момент все куда-то девалось, кроме двух исковерканных слов: «фоутограф» и «докьюмент». Их я и предъявил изумленным прохожим в сумбурном англо-немецком контексте (Служил в Германии, когда там стояли войска, но, пожалуй, как следует, не владею и русским). На меня поглядели с сочувствием. Парень с девушкой, догадавшись, чего я ищу, вразумляли меня по-английски. Не понимая ни слова, я каким-то чутьем