Квебрахо. Альманах. Живое авторское слово
чаще снисходительные: «люди как люди – был бы лучше организован квартирный вопрос – было бы больше добрых».
Жалеет калек, особенно было жалко беременную женщину, просившую подаяния, и поразили две скрипачки, играющие в метро Бетховена!
Убежден, что многие фильмы, вышедшие 8—12 лет назад надиктованы им на диктофон голливудским киношникам на Измайловском вернисаже, который уже тогда валом посещали иностранцы и где он, Герой, подрабатывал ювелиркой (одна родственница его пациента была до глубины души поражена и возмущена тем, что доктор, который приезжал по «скорой» к ее матери подрабатывает в Измайлово. Знала бы она, что он еще и надиктовывает киносценарии!)
С месяц назад спрашивал в DVD-лавке: «Есть ли „Красота по-американски“, хочу показать своему ребенку».
«Ребенку не надо, ребенку нельзя!» – заявляет ему средних лет интеллигент.
«Нет? Но фильм подвигает к размышлению, его надо смотреть, а не пересказывать» – отвечает Герой.
«А вы пересказывали и он, ваш ребенок, что-то понял? Хотя…, а сколько вашему ребенку лет?».
Герой: «Двадцать… двадцать восемь (опять соврамши)».
«А что, это тоже ребенок – философски комментирует интеллигент, – такому ребенку не нельзя, а нужно смотреть такой фильм».
Самое занятное, что Герой отчетливо помнит, как надиктовывал этот фильм кому-то по телефону в период душевного кризиса, лет пять назад, считая, что все кончено! И это обстоятельство умилило Героя в беседе с интеллигентом.
Когда внезапно возникает
Еще не ясный голос труб,
Слова как ястребы ночные
Срываются с горячих губ!
Мелодия как дождь
Случай звенит и стонет
Меж людьми…
Надежды маленький оркестрик…
Б. Окуджава
Чтобы лучше понять ниже написанное, наверное, нужно знать, что Герой к таким фильмам, как «Однажды в Америке» и «Крестный отец» относится отрицательно, так как называет их прекрасной работой кинематографистов, но вектор этой прекрасной романтики направлен на деструкцию, считает Герой. И, напротив, присваивая себе сюжетную линию фильма «Криминальное чтиво» с гордостью заявляет, что лично лечил, в смысле кодировал от пьянства, одного молодца, который намекнул, что для него фильм стал культовым, в том смысле, что после него парень порвал с группировкой и стал нормально работать!
Надо сказать, что в судьбе Героя есть одна тайна, которую до поры до времени он не хочет раскрывать, так как она затрагивает судьбы других близких ему людей, а корреспонденты-папарацци сейчас звери: «ни маму, ни папу не пожалеют». Вон как разобрались с Киркоровым и с Пугачевой!
Ну и надо не забыть, что Герой – патриот, в хорошем смысле этого слова. Прекрасно помнит полет Юрия Гагарина и то счастье, которое распирало мальчишескую грудь Героя, и как перехватывало у него дух, когда в кадрах кинохроники (как он узнал потом, правда, постановочных) водружали наше знамя над Рейхстагом.
Хотя, надо отдать должное, он был не менее потрясен фашистской фотохроникой и знаменитым фильмом о патетике фашистских