Нада. Генри Хаггард
последний раз!» Я осторожно просунул руки под его плечи и приподнял так, что тело его оказалось в сидячем положении. Женщина услышала шорох, и в горле ее как будто заклокотало.
– Будешь ли ты сидеть смирно, старая ведьма? – заговорил я, подражая голосу Намы. – Неужели ты не можешь оставить меня в покое даже мертвого? Услышав голос Намы, женщина в ужасе отшатнулась и собиралась с духом, чтобы позвать на помощь.
– Как? Ты еще смеешь кричать? – продолжал я тем же голосом. – Так вот же, я научу тебя молчанию!
С этими словами я повалил тело Намы прямо на нее. Она потеряла сознание и пришла ли когда-нибудь в себя, не знаю, но на некоторое время, по крайней мере, она была недвижима и для меня безопасна.
Я схватил одеяло из шкур – впоследствии я узнал, что это было лучшее одеяло Намы, ценностью в три быка, – и пустился бегом в сопровождении Кооса.
Крааль отца моего, вождя Македамы, находился на расстоянии двухсот шагов от моего шалаша. Прорезав себе лазейку в тростниковой изгороди с помощью моего ассегая, я подполз к шалашу, где спала Балека с несколькими своими сестрами от других матерей. Мне было известно, с какой стороны шалаша, она обыкновенно ложилась и где приходилась ее голова. Я лег на бок и очень осторожно начал сверлить дыру в тростнике, покрывавшем шалаш. Это заняло много времени, крыша была плотная, но наконец я одолел ее. Но тут я остановился. Мне пришло в голову, что Балека случайно переменила место, и тогда я разбужу не ту, которую мне надо. Я почти отказался от моего замысла, решив, что убегу один, как вдруг услышал, что одна из девушек проснулась и начала плакать как раз на другой стороне шалаша.
– Ага, – подумал я, – это Балека оплакивает своего брата!
Я приложил губы к тому месту, где крыша была потоньше и шепнул:
– Балека! Сестра моя! Балека, не плачь. Я, Мопо, здесь. Не говори ни слова, вставай. Выйди ко мне. Захвати свое одеяло!
Балека была умная девушка. Она не вскрикнула, как сделала бы другая на ее месте, нет, она сразу все поняла, осторожно встала и через минуту выползла из шалаша с одеялом в руках.
– Где ты, Мопо? – шепотом спросила она. – Тебя, наверное, увидят и убьют!
– Тише! – ответил я и в нескольких словах объяснил ей мой план. – Хочешь идти со мной? Или ты желаешь вернуться в шалаш, простившись со мною, может быть, навеки?
Она подумала и сказала:
– Нет, брат мой, я пойду с тобой, потому что из нашего племени люблю тебя одного, хотя и предчувствую, что ты ведешь меня к моей погибели!
В ту минуту я мало обратил внимания на ее слова, но позже припомнил их. Итак, мы убежали вдвоем в сопровождении Кооса.
Мы пустились бегом по степи, обратив лицо к той стороне, где жило племя зулусов.
Бегство Мопо и Балеки
Остальную часть ночи мы шли безостановочно, наконец не только мы, но и собака, видимо, устала.
На день мы спрятались в кустах. Около полудня мы услышали голоса. Выглянув сквозь кусты, я увидел несколько человек нашего племени,