Евангелие от Андрея. Андрей Синельников
чрева младенец сей будет назарей Божий, и он начнет спасать народ Израиля от руки Филистимлян-завоевателей. Одни говорили, что это был бог-посланец Гермес, другие, что это был огненный Ангел, но все сходились на том, что это был посланец богов. Подвиги Самсона жили в веках.
Мать же Самуила сама вымолила свое дитя у богов. Анна была бесплодна и дала обет, говоря: «Отдам его в служению богу в дар на все дни жизни его… и бритва не коснется головы его…» Через некоторое времени зачала Анна и родила сына и дала ему имя Самуил, ибо, говорила она, что от бога я испросила его. Именно он создал первые братства, названные им странным именем Навиим.
Таков же был древний герой Ахилл и древний герой Геракл и сын бога Прометей. О многих и многих рассказывали мне ессеи.
Женщина, говорили они, посвященная в мистерии, взывает к высшей душе, умоляя ее вселиться в её плоть, чтобы в мире мог появиться пророк.
Это знание, тщательно скрываемое от непосвященных, составляло часть тайного предания, пришедшего из дальнего-далека, из неведомых стран. Оно сквозило в книгах пророков. За первым смыслом скрывался второй, за вторым – третий. Там в глубине, уходящей в неведомое, можно различить умелым взором истину. Говорят, назареи это умели. Говорят, в них была частичка мира мертвых, мира неживых существ – Духов. Даже само название «пророки» на языке арамейском звучало как «Навь». Посвященные объясняли это, как краткое образованное от святого арамейского выражения – «Нави сфатаим», то есть «поле уст» или Речь. Но, теперь, попав в эти северные края, Андрей познал другой смысл этого выражения. От арамейского «соф» – конец, край, или сфатаим – края. «Стоящие на краях Нави». На краю обители нежити, где живут герои, ушедшие в другой мир. Вот так, понимаю я теперь их имя. Пророк, тот, кто умеет общаться с душами ушедших из мира людей, умеющий вызвать в помощь себе мертвых героев и помощников богов, носам живущий в мире людей. Пророк это тот, кто стоит на грани Яви и Нави, так говорили местные волхвы. Я понял, что они были более правы, чем мои Учителя – ессеи. Такими Стражами этой зыбкой грани были назареи. Иисус был один из них. У него было свое Посвящение.
Иногда Иисус мельком упоминал о том, чем искушали его в пустыне Звери. Я сейчас отчетливо вспомнил несколько таких коротких рассказов – притч. Иисус вообще любил говорить притчами.
Я хорошо помню слова самого Иисуса об Искушении. Искушение. Кто мог отважиться и рискнуть, испробовать себя на крепость.
Иисус мог пойти на это. Он видел, как толпы были готовы подняться по велению Иоанна Крестителя, а сила, которую он чувствовал внутри себя, была неизмеримо большей силой. Но можно ли насилие побеждать насилием? Может ли меч положить конец царству меча? Не значило ли это вызвать к жизни новые темные силы? Не лучше ли было раскрыть для всех ту истину, которая до тех пор оставалась достоянием нескольких святилищ и небольшого числа посвященных? Не следовало ли подействовать на сердца людей в ожидании того