Офицерский штрафбат. Искупление. Александр Пыльцын
даже иногда собирались, особенно перед атаками, на неофициальные партийные или комсомольские собрания. Конечно, официальных парторганизаций штрафников не создавалось, но политработники батальона знали партийно-комсомольское прошлое штрафников, иногда проводили с ними индивидуальные, а когда позволяла обстановка, и групповые беседы.
И еще один «миф». В фильме Володарского-Досталя штрафбатом командует штрафник, а командиры рот – «воры в законе», за штрафниками неотступно следит рать «особистов», и даже бездарным генералом-комдивом фактически управляет один из них. На самом деле в штрафбатах командный состав подбирался из боевых кадровых офицеров, как и предусмотрено Приказом № 227, а не как у постановщиков 11-серийной лжи. С мая 1943 г. комбатом у нас был подполковник Осипов, орденоносец за участие в войне с Финляндией, ко времени назначения комбатом он закончил обучение в Военной академии имени Фрунзе. А «особистом» батальона, даже когда он состоял из 800 человек, был всего один старший лейтенант, занимавшийся каким-то своим делом и никак не влезающий в дела комбата или штаба.
Чем поднимали в атаку? Конечно же, не угрозами оружием. Некоторые «знатоки» утверждают, что лозунги и призывы «За Сталина!» произносили только политруки, и то оставаясь в окопах. Грязное вранье! Эти «знатоки» сами не поднимали подразделения в атаки, не водили подчиненных в рукопашные. Не ходили они на вражеские пулеметы, когда взводный или ротный командир, поднимая личным примером подчиненных в «смертью пропитанный воздух» (по Владимиру Высоцкому), командует «За мной, вперед!». Уже потом как естественное, само собой разумеющееся было «За Родину, за Сталина!», как за все наше, самое дорогое, советское, с чем и ассоциировались эти слова: «За Сталина!» отнюдь не означало «Вместо Сталина», как иногда трактуют это ныне те же «знатоки», а слова «Родина» и «Сталин» были тогда для всех нас почти тождественны.
Такие же авторы в свое время сочиняли небылицы, будто перед атакой штрафникам не было положено проводить артподготовку, запрещалось даже кричать «Ура!», а вместо этого исконно русского боевого клича они вроде бы должны были кричать какое-то несуразное «Гу-Га», как в этом убеждали зрителей в «кинодраме» по Морису Симашко, снятой в 1989 году режиссером В. Новаком.
Да, без артподготовки ходили в атаки не только штрафники, когда нужно было нагрянуть на противника совсем неожиданно. Но хотелось бы мне, чтобы кто-нибудь из тех сочинителей хоть раз сходил в атаку вместе со штрафбатом. «Страшна атака штрафного батальона», как выражался бывший штрафник Семен Басов. А те, кто ее видел, утверждают, что штрафники ходили в атаки, даже не пригибаясь, не используя короткие перебежки. Ничего противоестественного в этом утверждении нет, могу это подтвердить. Знаю по себе: очень трудно встать в атаку под ливень пуль, но, преодолевая страх смерти, встав однажды, нет смысла снова ложиться, а потом опять преодолевать тот самый страх. Вставать под пули всегда нелегко!
А вот возгласы «За Родину,