Пансион искусных фавориток. Борьба за любовь. Екатерина Богданова
добавила неугомонная девушка.
– Женщины, забудьте на время о душевной организации доминантов и вспомните, зачем мы здесь, – вернул нас к действительности Анторин. – Раскрасить это место не является нашей первоочередной задачей.
– Но мы не можем бросить людей, которых здесь разводят, как скот, – воскликнула я. – Мы должны добиться их освобождения!
– Всему свое время. Сначала нужно вернуть Карая, – высказал неожиданно конструктивную мысль Рони. Но тут же опасливо осмотрелся и добавил: – И как можно быстрее убраться отсюда. Пусть эти снобы сами свою жизнь раскрашивают.
Рафэ вернулся и позвал нас знакомиться с комендантом фермы. Подобная формулировка вызвала во мне бурю протеста, которую я заглушила волевым усилием, понимая, что сейчас не время и не место для возмущения. Доминанты все равно не поймут – для них мы всего лишь отсталая раса, не заслуживающая достойного отношения.
Комендантом резервации оказался неожиданно низкорослый и тучный доминант. Длинные белокурые волосы и мертвенно-серые глаза смотрелись нелепо в сочетании с пухлыми розовыми щеками и растянутыми в приветливой улыбке полными губами.
– Как интересно, – протянул он, бросившись нам навстречу. – Обожаю людей! А вы такие уверенные в себе и бесстрашные, что глаз не оторвать.
– Умерьте пыл, комендант Брунфо. Это наши почетные гости, – проговорил Рафэ. – Император дружественной Наминайской империи, Анторин Намийский, – представил он Анторина начальнику резервации.
– Рад встрече, – проигнорировав замечание Рафэ, произнес комендант Брунфо, схватил Анторина за руку обеими пухлыми ручками и начал трясти ее.
– А это королева Возрении, ее величество Саминкара Возренийская, – продолжил знакомить нас Рафэ.
– Вы великолепны! – воскликнул комендант, хватая и меня за руку.
– Вверяю наших гостей вашим заботам. Вернусь, как только закончу приготовление к внедрению, – сухо произнес Рафэ и направился к двери.
– А поцелуй на прощанье? – возмущенно воскликнула Дамон, надув губки.
– Приструни эту девицу, – прошипел доминант, обращаясь ко мне, и вышел, хлопнув овальной дверью.
Громкого звука не получилось, но Рафэ довольно определенно продемонстрировал высшую степень раздражения.
– Мона, прекрати дразнить нашего проводника, – попросила я.
– Это выше моих сил, – искренне ответила девушка. – Он такой умильный в своем высокомерии, что я не могу побороть желание ткнуть его носом в ошибочную самооценку.
– Прекрасно! Просто великолепно! – радостно выкрикнул комендант Брунфо.
– Можешь звать меня Моной, пухлик, – благосклонно заявила Дамон. – Ты такой милый по сравнению со своими тощими сородичами.
По щекам коменданта разлился еще более яркий румянец. Я отбросила все сомнения и поинтересовалась напрямую:
– Вы полукровка?
Брунфо заметно сник, отвернулся и спросил дрожащим голосом:
– Это