Три смерти и Даша. О том, что бывает, если тебя хочет удочерить семья смертей. Ольга Малашкина
хороший алтарь.
– Сейчас по башке получишь за такие слова.
– А что тебе не нравится?
– Не вижу ничего смешного. Хотя, думаю, что из тебя алтарь получился бы лучше – ты плоская, на тебя ставить удобно.
– Ну, спасибо.
– Да, ладно, не обижайся.
Женщина с брезгливым выражением неприятного лица в очках смотрела на девочек из окна второго этажа. «Вот, пошли две шалавы», – сказала она. Позади нее раздался тихий стон. «Заткнись!» – окрысилась женщина.
На грязной кровати в грязной комнате лежал старик. Он медленно умирал уже несколько месяцев. У него была гангрена, и в последнее время он не вставал. Он был одинок, и неприятная женщина оформила над ним опеку за право наследования трехкомнатной квартиры и делала все, чтобы скорее вступить в эти права. Старик слабел с каждым днем и не имел сил противиться.
Женщина взяла сумку и, не прощаясь, ушла, раздраженно хлопнув дверью.
Во дворе она встретила дядю Витю.
– Здравствуй, дочка.
– Какая я тебе дочка, старый хрен?!
– Нехорошо так разговаривать. А хлебушка у тебя не будет?
– Пошел к черту!
– А сигаретки?
– Я, что – неясно сказала?
– А спичек?
– Пшел вон!
– Ну, что, еще не уморила старика? – вдруг отошел от привычных тем дядя Витя.
– Отстань! Я оформила над ним опеку!
– Чтобы получить его квартиру, – развил мысль дядя Витя, – А давай лучше я над тобой опеку оформлю? – неожиданно предложил он, – А? Ведь тебе эта квартира не понадобится…
– Уйди с дороги!
Вне себя от злости женщина ушла к себе домой. Дядя Витя проводил ее полным злобы взглядом своих бесцветных глаз.
17.
Паша лежал на диване, смотрел прямо перед собой и вспоминал последний разговор с Лейлой. Он еще пытался в чем-то ее убедить: «Лейла, после того, что было…» А она резко оборвала его: «Ничего не было. Отстань». Она еще много ему сказала, и он понял, что надеяться ему не на что.
Тогда он решил покончить с собой.
Сейчас он уйдет туда, где его уже ждут… Ему было все равно. Было светло (три часа дня), но в углах комнаты постепенно стало темно. Там появились какие-то неясные тени. Тени двигались, шептались мерзкими, хриплыми голосами и медленно ползли к нему. Потом от теней в углу отделился черный силуэт в свободном одеянии и стал приближаться к Паше плавной женской походкой. «Совсем, как Лейла», – подумал Паша. Женщина подошла к нему, присела рядом на диван и откинула капюшон с лица.
– Здравствуй, – сказала она.
– Здравствуй. А кто ты?
– Я – смерть.
– Почему-то я такой тебя и представлял.
– Ты звал меня?
– Звал.
– Не люблю, когда меня зовут. Обычно, я прихожу неожиданно.
– Извини. Так получилось… А куда я сейчас отправлюсь? Я уйду к сатане?
– Очень ты ему нужен, придурок.
– Но, я так старался.
– Кому что. Большинство боится к нему попасть. А я даже не уверенна,