Биография неизвестного. Роман. Наталья Струтинская
бьющимся сердцем и мраморными ладонями, предварительно припудрив покрасневшее лицо, я поднялась со своего кресла и направилась к столу Федора. Казалось, он не видел ничего вокруг, кроме прямоугольника монитора и листов с цифрами и печатями.
– Извини, – набрав в рот побольше воздуха, выдохнула я, – ты не поможешь мне?..
Несмотря на то что я чувствовала себя абсолютно уверенно в глазах молодых людей и никогда не испытывала стеснения, в ту минуту, когда Федор обратил ко мне свое лицо, а глаза его встретились с моими, у меня задрожали коленки, и я готова была упасть навзничь. Глаза у него были темные, как гречишный мед, взгляд – умиротворенным и уверенным.
– Да, конечно, – сказал он самым родным на свете голосом.
Он прошел следом за мной к моему насильно зависшему компьютеру и опустился в предложенное ему мной кресло. Я подкатила к нему пустое кресло своего соседа и села рядом с Федором.
Это были едва ли не самые счастливые минуты моей жизни. Начало, сладостное и обещающее, кажущееся бесконечным и погружающее в призрачный сон. Самое большое счастье в жизни – быть рядом с человеком и точно знать, что человек этот должен принадлежать тебе, чувствовать, что все в нем привлекает тебя и дополняет, что голос его – самый сладостный звук на свете, а взгляд вобрал в себя всю полноту мира. Да, именно точно знать, и тогда мне казалось, что я знаю. Какое-то десятое чувство подсказывало мне, что это он, что я ждала его и мой самый первый сон был посвящен ему. Далеко не всякий симпатичный нам человек пробуждает в нас подобные чувства. Я была уверена, и уверенность эта заполняла всю меня, рождая в душе восторг.
Уверенность в будущности была порождена обещанием, которого никто не давал. В своих мечтах, подкрепленных словами Альбины, я не видела его истинного взгляда и лица. Я думала, что рассуждаю здраво, но мысль моя вот уже долгое время была бесплотной. Я не видела и не замечала ничего вокруг, и с того вечера, когда первое встречное слово было произнесено, глядя друг другу в глаза, когда было дано негласное право говорить друг с другом и обращаться друг к другу, я совершенно и полностью по собственной воле погрузилась в океан чувства, который уже не только плескался у моих ног, едва касаясь кожи, а все больше топил меня, и я была этому рада.
Игра, которая еще совсем недавно была для меня лишь увлекательным времяпрепровождением и стимулом женщины, стала смыслом моих дней. Я задерживалась на работе допоздна, лишь только ради того, чтобы просто вместе с ним выйти из здания офиса; иной раз я опаздывала на работу, чтобы только встретиться с ним в коридоре. Я стала жить его графиком и его ритмом, я стала жить им, сама того не замечая. Без преувеличения я могу сказать, что то время было лишено меня – я жила в безвременьи, я выпала из общего ритма вселенной, погрузившись в мир страсти.
Да, то была страсть. Любовь – высокая материя, для которой одно лишь желание – крупица