Любовь и вечная жизнь Афанасия Барабанова. Игорь Фарбаржевич
тогда было уже почти за тридцать…
– Мы жили в центре старого города, на Рыночной площади, рядом с Ратушей… После смерти отца жили бедно, постоянно голодали, и матушка отправила меня в Москву, к своей богатой кузине, которая обещала помочь прилично устроиться. Тётя Эльза была старшей горничной в доме княгини Волконской, и через неё я попала сюда, в дом господ Хитрово.
– Так этот дом не Пушкина?! – удивился Штернер.
– О, найн! Александр Сергеевич арендовал здесь только второй этаж из пяти комнат.
Штернер и Татьяна разочарованно переглянулись.
– А после того, как я стала служить у господ Хитрово экономкой, – продолжила фрау Анхель, – жизнь моя изменилась, как в сказке братьев Гримм о деве Малейн! Надеюсь, вы её читали. Справедливость восторжествовала! Единственное, о чём я жалею, что не нашла своего сказочного принца!.. – Она на мгновенье горестно замерла, затем вновь улыбнулась: – Так на чём мы остановились?…
– На том, что вы обещали помочь найти адрес Александра Сергеевича, – напомнил ей Штернер.
– Я-я! Мы ещё вернёмся к этому вопросу. Как жаль, что вы, молодой человек, опоздали на целых четыре года!.. Иначе увидели бы его жену Натали. Ах, какой красоты эта женщина!. Наверное, ангелы мечтают быть на неё похожи! Весёлая, кроткая, воспитанная! Живой пример московским невестам и жёнам!.. Знаете… – она понизила голос. – Сейчас по Москве и Петербургу ходят гадкие слухи… Пфуй!.. Но я не верю ни одному слову! Всё это сплетни, поверьте! Наталия Николавна никогда не позволила бы себе такое!
– Какие слухи? – не понял Штернер.
– В которых замешан даже сам Император… Ну, вы понимаете, о чём я…
– А почему они от вас съехали? – спросила Татьяна, чтобы сменить тему, которая была ей неприятна.
– Аренда большая, – простодушно ответила экономка. – Почему-то все думают, и мои хозяева, в том числе, что у известного поэта водятся большие деньги. А раз так, то почему бы не прибрать их в свой карман?… Вы со мной согласны, господин Амадеус?
– Атаназиус, с вашего позволения… – мягко улыбнулся он.
– Пфуй, как ужасно! – сконфузилась фрау Кох. – Как ни куражся, возраст выдаёт с головой! Простите, господин Атаназиус. Стала забывчивой донельзя! Вчера вечером, к примеру, отправляясь спать, запамятовала, зачем пришла в спальню!
Она рассмеялась весёлым заливистым смехом.
– Так о чём вы меня просили? Говорите, не стесняйтесь!
– Разыскать адрес Пушкина, – повторил Штернер.
– О, найн!.. – замахала экономка своими короткими пухлыми руками. – Чего не знаю, того не знаю. Правда, слышала от господ Хитрово, что живёт он сейчас в Петербурге.
Стенные часы пробили одиннадцать раз. Штернер поднялся с кресла:
– Нам пора, фрау Анхель. У каждого свои дела.
– Ах, какая же я глупая! – внезапно воскликнула экономка. – Какие дела можно делать на голодный желудок! Вот что такое забывчивость!.. Сейчас я вас покормлю, а уж потом езжайте с Богом.
– Спасибо, мы не голодны… –