Неслучайные случайности. Ада Тагильцева
средств своей брокерской компании для спекуляции ценными бумагами, поскольку это было запрещено законом. При действующем в то время налогообложении, когда больше 90 процентов выручки уходили на налоги, работая «по чистому» невозможно было даже платить достойную зарплату себе и сотрудникам. Несмотря на это, она подвергалась жёсткому прессингу, как со стороны бандитов, так и со стороны ОБЭП. Даже если бы она умела и хотела давать взятки, на них у неё не было средств. В областном центре, где подобных финансовых компаний было значительно больше, легче было уходить от налогов и многочисленных проверок. Почти все, кроме Марины, были из областного центра и хорошо знали друг друга. С некоторыми она была шапочно знакома по совместной учёбе или семинарам, однако как ни странно, её знали многие. Краем уха Марина слышала, что о ней ходят какие-то легенды, но, не зная ничего конкретного, не придавала им никакого значения.
В Шереметьево к группе присоединились туристы из Москвы, не имеющие отношения к семинару. С ними летел и, не очень известный в провинции, певец Влад Сташевский со свитой. Марина толком так и не поняла, кто его финансирует и подозревала, что он был приглашен Котовым.
«Боинг» идет на посадку. Под иллюминаторами раскинулся прекрасный остров, северная часть которого, напоминала очертания фюзеляжа самолета с короткими крыльями, освещённый ослепительным солнцем. В аэропорту Родоса, после, весьма формального, паспортного контроля их группу встретили два гида.
– Здравствуйте, мы с мужем приветствуем вас на греческом острове Родос, где будем с вами до вашего отъезда, – сказала гид, – меня зовут Мария, а моего мужа – Грегор. Вы можете обращаться к нам по любым вопросам, и мы с удовольствием поможем вам.
Греки по национальности, всю свою сознательную жизнь лет с семи они провели в Советском Союзе, где жили и учились в специнтернате в Иваново, созданном в конце тридцатых годов. Первыми воспитанниками в нём были дети участников Гражданской войны, сражавшихся на стороне испанской Народной армии, вывезенные вместе с золотым запасом страны из воюющей с фалангистами Испании. Греческих детей, чьи родители – коммунисты погибли при фашистском перевороте в Греции в 1968 году, так же вывозили в Союз и предоставляли им идеальные условия, значительно лучшие, чем советским сиротам. Через шесть лет террористическая военно-фашистская диктатура Греции пала, но им, несовершеннолетним, некуда и незачем было возвращаться на родину. После школы наши гиды окончили институт и поженились. Возможно, они так бы и остались в Союзе, если бы не его распад и кошмар революции. Несколько лет жизни на родине, при которой в конце девяностых они не испытывали особых экономических проблем, не уменьшили их эйфории. Мария взахлёб рассказывала русским туристам, о том, как им здорово живется на родине, что благодаря членству Греции в Общем рынке греки имеют возможность получать бесплатное образование