Счастье больше не секрет. Рима КорсаК
на педаль. Мы стали плавно подниматься под мерный гул двигателя и набирать скорость. Как на обычном лифте небоскрёба или туристическом подъёмнике. Дубы сползли вниз, вновь появились ангары, ветряные мельницы, вслед за ними жилые дома, какие-то здания, улицы, уже знакомые поля, холмы, леса. Я стал искать глазами озеро, пытаясь сориентироваться на местности с высоты птичьего полёта. Всё казалось другим, но вместе с тем знакомым. Голубое блюдечко едва проблёскивало через лес сосен, который сверху казался гораздо более густым и объемным. Вся карта местности развернулась передо мной в объёмном виде, да так живописно и натурально, что даже захотелось погладить холмы по их стриженым головкам, пощекотать кудрявые заросли степей, подвигать деревянные игрушечные фигурки домов в Бабаевке и прокрутить пальцем пропеллеры ветряных мельниц.
За этими забавными фантазиями я не заметил, что гул механизмов поменял тональность на более низкую, кабина замедлила темп и мягко остановилась.
– Ну, как вам наши красоты? – Бабаев выдвинул из-под панели маленький столик, и, по-хозяйски раскладывая на нём фрукты, продолжал, – Угощайтесь, вы, наверное, всё-таки голодны. Отдохнём после долгой дороги.
Я машинально схватил первую попавшуюся грушу и стал оглядываться. Справа от меня в боковом окне увидел площадку, на уровне которой мы остановились. Она представляла собой некое подобие смотровой – ровная, с перилами и ограждениями, размером с небольшую террасу, просторная, расположенная на естественном выступе скалы. У дальнего края на крепкой подставке стоял необычный предмет, напоминающий пузатый телескоп.
В этот момент Бабаев покрутил рулём, сначала налево, потом направо. Кабина лифта поворачивалась вслед за этими движениями то в сторону площадки, то обратно, увеличивая нам возможности обзора.
– Всё как на ладошке, – объяснял он, – Высота – примерно сто семьдесят метров. Считайте, это второй этаж Медной Горы. Есть ещё и третий. Но туда мы подниматься не будем, он для технических нужд, там у нас антенны, энергоуловители, преобразователи и прочая скукотища. Всё, кстати, сами сделали, своими руками – с гордостью продолжал крутить рулём Бабаев.
– Как сами сделали? Что именно? Антенны?
– И антенны, и вот этот лифт. Лифт – наша особая гордость.
– Как лифт? Самостоятельно? – в ужасе я посмотрел с двухсотметровой высоты вниз, – Как такое возможно?! Если бы я знал, точно не рискнул бы сюда забираться! – разнервничался я.
– Да не волнуйтесь вы так. Мы много чего смастерили собственными руками, и всё прекрасно работает, так что беспокоиться не о чем. Лифт – это даже не последнее слово техники, а улучшенная модель последнего слова. Представьте себе, некоторые из местных жителей целыми днями только этим и занимаются – придумывают, конструируют, испытывают. Я – один из них.
– Так значит, вы не фермер?
– Когда вожусь с растениями, чувствую себя фермером. Когда изучаю и придумываю что-то новое, чувствую себя изобретателем. А когда играю в ансамбле