Испытание вечностью. Наталья Титова
вылетела через окно. Рон смотрел, как она порхает от постройки к постройке и как она исчезла за смотровой башней чертога Жануб. К полудню Древние отбыли. Ронин просил отца проводить их повозку до ворот Сайа, но Коб запретил.
Теперь всякий раз, когда «эгизаки» отправлялись на промысел, Рон стремился к Воющей скале, чтобы увидеть Алиру, побыть с ней час или два. И она приходила, принося каждый раз что-нибудь этакое: то ракушку ярко – синего цвета из Киммерийского озера, которое находилось недалеко, за Белым храмом, то странный каплеобразный прозрачный камень, светящийся в темноте, то так называемые «руны» – коричневые продолговатые камушки, испещрённые символами Древних.
– Это слёзы хрустального леса, – объясняла она, показывая светящийся камень.
Алира просила никому не рассказывать о ней, и Ронин свято хранил её тайну. Он оставлял своих названных братьев на опушке леса и отправлялся к ней. Рон строго настрого запретил друзьям следовать за ним. И они слушали его. Только Атей, бывший до сих пор словно тень, всегда рядом с Роном, не мог удержаться от соблазна.
– Ты опоздала.
– Я знаю. Прости! Но мне не так легко вырваться, как тебе. У меня много обязанностей. И за мной присматривают. Ведь я не должна отлучаться, тем более так далеко, – Алира прислушалась. – Там кто-то есть, в кустах! Я чую его! Ате-е-ей! Кто такой Атей? – Алира спряталась за Рона.
– Атей, разрази тебя гром! Тащи свою задницу сюда!
– Нет, Рон! Ты обещал! – и Алира затопала ногами.
– Я ничего не говорил ему! Он сам сюда припёрся!
– Здравствуй! – Атей застенчиво опустил глаза.
– И ты не хворай! – сердито буркнула Алира в ответ.
– Не сердись! Он никому не скажет, а если скажет, я сам прибью его, – Рон ласково поцеловал её в лоб.
Алира уткнулась Рону в плечо и украдкой посмотрела на Атея.
– Он пялится на меня.
– Ты забавная! Он впервые видит такую, как ты, конечно, ему интересно. Я бы тоже пялился. Ещё как! Атей, не пялься на неё!
– Рон, ты идёшь? Уже поздно.
– Нам надо идти, – Рон снова поцеловал её в лоб.
Они договорились никогда не прощаться. Так было проще.
Теперь у Рона появился союзник и, честно сказать, он был рад этому. Только с Атеем он мог поговорить о ней. И Рону казалось, что она стала ближе.
Дни неслись, словно воды реки Оар. Аури не могла не заметить перемену в сыне. Рон был весел, шутил, позволял ей ласкаться к нему, целовать себя, трепать за волнистый чуб.
– Коб, посмотри на него! Он влюбился, точно влюбился! – говорила Аури мужу.
Ронин не доставлял больше матери хлопот, как бывало прежде, наоборот, он был для неё помощником и опорой. И не было предела радости Рона, когда на свет появилась сестра. Руша, Рушания… Он не боялся брать её на руки, укачивал, помогал купать.
Аури нуждалась в помощи сына. Ведь Коб часто отсутствовал, отправляясь в длительные походы за реку Оар. Его состояние беспокоило королеву. Муж стал суров и не разговорчив. Несколько